– В городе возникли какие-то сложности?

– Никаких сложностей, ваше преподобие. Во всяком случае, серьезных.

Валиньяно повернулся к решетке, которой было забрано окно позади капитанского стола, и посмотрел на тихо плещущие волны. Брат Амброзиу продолжал:

– Повелитель этих мест, человек по имени Омура Сумитада… Он не чинил нам препятствий, но, думаю, мог бы проявить больше… дружелюбия к церкви. Наша миссия в Кутиноцу сообщает, что тамошний властитель более сговорчив.

Я наблюдал за отцом Валиньяно, ожидая увидеть хоть какой-то знак, но не увидел ничего. Он первым из высокопоставленных сановников ордена иезуитов посетил берега Японии. Титул визитатора Индии давал ему полную власть во всех церковных вопросах в Индии и Азии. Если учесть, что понадобится год, чтобы доставить отсюда весточку в Рим, и еще год, чтобы получить ответ, фактически он был папой римским этих мест. Легко представить, какое значение и вес приобретет любой феодал, которому выпадет его принимать. Священник оказался достаточно умен, чтобы не пытаться сыграть на самолюбии Валиньяно, объясняя ему эти детали. Валиньяно и в самом деле был чудовищно самолюбив, но за те месяцы, что я его знал, он ни разу не поставил себя выше интересов церкви. Он был всецело предан той миссии, которая стояла перед ним, и я успел достаточно хорошо его узнать, чтобы понимать, какие вопросы он собирается задать.

– А этот Сумитада… Как он воспримет подобный поступок?

– Уверен, для него это будет оскорблением. Но он не станет выступать против нас. Запрет на торговлю между Китаем и Японией остается в силе, и это по-прежнему нам выгодно. Каждые два месяца один из наших кораблей приходит с товарами из Китая, забирает японские товары и везет их в Макао, а оттуда – на китайские рынки. Сумитада не станет рисковать этой торговлей, чтобы отомстить нам.

– А равновесие между Нагасаки и Кутиноцу?

– Почти не изменится. Уж точно не настолько, чтобы привести к новой… напряженности.

– Значит, Япония остается разделенной.

– Да, но уже в меньшей степени, чем в последнем донесении, которое вы получили.

– Говорите.

Смена темы разговора означала, что решение принято. Как и я, матросы будут не рады, что придется еще один день провести в море, но Валиньяно был не из тех, кто советуется с другими, принимая решение, и не из тех, кто сворачивает с выбранного пути. Матросы уже мечтали о твердой земле, удобных постелях и свежей пище, но для Валиньяно эти мечты не значили ничего.

Он перестал глазеть в окно и жестом указал на грубо нарисованную карту Японии, разложенную на столе капитана. Амброзиу откашлялся и подошел к столу.

– Ода Нобунага остается самым видным даймё и распространил свою власть на Центральную Японию. Он разбил конницу Такэды при Нагасино, и, хотя Такэда Кацуёри предпочел отступить, но не сдался, его клан слишком ослаблен, чтобы играть важную роль в этих местах. Нобунага продолжает осаду Исияма Хонган-дзи, но воинствующие монахи долго не продержатся…

Рассказывая, брат Амброзиу водил пальцем по карте, и мне не терпелось расспросить о тактике, численности, вооружении, но я понимал, что Валиньяно не потерпит моего вмешательства. Имя Нобунаги было мне знакомо. Он возглавлял клан Ода, который одержал победу над сёгунатом лет двадцать назад, чем возвестил остальным даймё – феодальным владыкам расколотой Японии – о своем намерении править ими всеми. После почти столетия раздробленности Японии, когда каждый местный феодал каждую весну заново вступал в противоборство с соседями, чтобы защитить свою территорию или расширить ее, Нобунага собирался снова объединить Японию под властью одного вождя, каких бы усилий это ни потребовало. Вековые союзы распадались, и создавались новые. Мелкие феодалы искали защиты в союзе с более могущественными, а могущественные владыки жаждали объединить Японию под своими знаменами. Я оставил вопросы при себе и слушал, стараясь впитать максимум информации.