Янычары адмирала-паши Ясина Бозкурта, опьяненные легкой победой и безнаказанностью, принялись устраивать в захваченных городах и поселениях настоящий ад. Получив полную власть над несчастной планетой, они предавались самому необузданному разгулу, не ведая ни страха, ни жалости. Словно обезумевшие от жажды крови хищники, османы врывались в роскошные особняки местных вельмож, министров и просто состоятельных граждан, забирая себе все мало-мальски ценное, что только могли отыскать.

Грабителям было абсолютно неважно, поддерживал ли хозяин дома прежнюю власть диктатора-регента Самсонова, встал ли на сторону узурпатора Демида Зубова или же пытался сохранить нейтралитет в этой братоубийственной войне. Янычары не утруждали себя подобными тонкостями – их интересовала лишь возможность поскорее набить карманы и трюмы своих кораблей награбленным добром, пока безумный разгул мародерства еще негласно поощрялся и дозволялся их командирами.

На беду несчастных колонистов Санкт-Петербурга-3, первыми сюда прибыли именно корабли Южного Флота Османской Империи. Они стали полноправными хозяевами обреченной планеты на целых двенадцать часов – срок, более чем достаточный, чтобы погрузить ее в пучину хаоса и горя.

Черноморский космический флот все еще был занят добиванием остатков Гвардейской Эскадры контр-адмирала Зубова, и потому никак не мог противодействовать этому беззаконию, более того, как мы узнаем позднее, его офицеры и не собирались этого делать. В свою очередь стоило османам получить известие о том, что их доблестный командующий сумел захватить неприступную крепость Кронштадт, и теперь уже никто не помешает им обрушиться на планету всей своей мощью, как они, словно коршуны, стремглав покинули сектор космического сражения и ринулись на соединение с 5-ой «линейной» дивизией, космоморяки и штурмовики которой уже вовсю бесчинствовали во дворцах и на виллах планеты.

К сожалению для беззащитных жителей, рядом не оказалось никого, кто мог бы пресечь безудержное мародерство и хладнокровные убийства мирного населения. Обезумевшие от вседозволенности янычары творили жуткий произвол, ничуть не опасаясь последствий. В их сознании все имущество поверженного врага автоматически становилось законной добычей победителя, а всякий, кто пытался оказать сопротивление грабежу, подлежал немедленному и беспощадному уничтожению.

Смерть от рук озверевших османов могла быть быстрой, если несчастной жертве везло. Но куда чаще она бывала долгой и мучительной – палачи-янычары изощрялись в жестокости, растягивая жуткую агонию своих пленников, упиваясь их предсмертными криками и судорогами. За какие-то считанные часы улицы некогда цветущих городов и поселений Санкт-Петербурга-3 обратились в непрерывное месиво из искромсанных и обезображенных до неузнаваемости трупов мирных обывателей.

Их дома и имущество подвергались безжалостному разграблению, а затем предавались огню, зачастую лишь для того, чтобы скрыть следы чудовищных преступлений и немыслимых зверств, которые сорвавшиеся с цепи янычары творили за стенами этих разоренных жилищ. Удушливая вонь горелой плоти и едкий дым пожарищ смешивались с истошными воплями насилуемых женщин и плачем перепуганных детей, сливаясь в безумную какофонию, от которой кровь стыла в жилах…

– Берите все, что захотите! – победно вещал своим головорезам адмирал-паша Бозкрут, упиваясь вседозволенностью и властью над жизнью и смертью целой планеты. – Мы теперь истинные хозяева этого жалкого булыжника, и только нам решать, кому из неверных псов будет даровано право влачить свое ничтожное существование, а кому – стать бродячим шакалам! Вперед, мои верные воины! Утолите свою священную жажду мести, ибо таков приказ самого султана!