Дядь Витя грустно напевал.

То ли от жизни он устал…

Или же радоваться ей.

Гитары струны тот ласкал:

И медленнее, и нежней.

Но Радамеля заприметив,

Дядь Витя радостным вмиг стал,

Стремглав другое заиграл.

«И никому на свете…

Грусти не выдавай!

Мечта сбывается…», – он улыбается.

Кричит: «Присядь ко мне! Давай!»

Ярщик – хороший был мужик!

С кармана «Беломор» торчит.

И пепельная седина

Под кепочкой едва видна.

За традиционным – «Как дела?» –

Они в беседу удила

По старой дружбе сей вложили

И этой встречей дорожили.

– Пора тебе жениться, Радамель…

Пора… пора, сынок, поверь.

– На ком жениться, дядь Ярщик?

Бывалый, вроде, ты мужик.

Уж лучше мне бы подсказал. –

Тот затянулся, подождал,

Ну а потом совет свой дал.

Могучих слов он много знал;

Я вам бы их презентовал,

Но передумал, исказил.

Уж извините, так решил.

– Не хочешь слыть коль дураком,

То ты женись-ка… ни на ком!

На ком жениться, Радамель?

Когда кругом одни тут пряди,

Что любят лишь забавы ради.

Когда кругом плывут шаланды,

Сменяющие вмиг команды.

Тааффеитов дефицит!

Кругом конвейер, общепит.

На ком жениться, Радамель?

На Машах, Светах, Олях, Розах?

Что рядом обещают быть при грозах,

Ну а затем, все в тех же прозах,

Другим клянутся в разных позах.

На ком жениться, Радамель?…

– Не понимаю я теперь.

Тогда к чему твердишь – «пора

Жениться – мне ты, седина?

– Куда ты денешься, сынок?!

Тут словно в сказке: прыг и скок,

А там уже, как повезет –

Или падение, иль взлет.