Остаток того дня, пока Том Линк разбирал вещи своего дяди, он иногда разговаривал со мной. Я рассказал ему всю подноготную случайной смерти его дяди и последующих событий:

– Нам предстоит битва, – подытожил он. – Битва за то, чтобы спасти вас от обвинения в непредумышленном убийстве. После этого мы займемся вопросом вашего гражданства.

Он посмотрел на меня несколько странно. Его взгляд переместился с моих зеркальных глаз и невыразительного металлического лица вниз, к моим твердым, легированным ногам. Возможно, впервые до него дошло, насколько все это странно. Он, молодой адвокат, защищает меня, скопление проводов и шестеренок, как будто я человек, сотворенный женщиной. На мгновение, возможно, он даже засомневался, когда волнение прошло и у него появилась возможность поразмыслить обо всем этом.

Может, я все-таки не чудовище? Может быть, доктор Линк не ошибся, сказав, что я полная противоположность своей устрашающей внешности? Кто может знать, какие странные мысли проносятся в моем нечеловеческом, небиологическом мозгу? Может, я просто жду удобного случая, чтобы в каком-нибудь чудовищном порыве убить и Тома?

Я мог видеть или чувствовать, как эти мысли теснятся в его голове. Я не думаю, что это телепатический феномен. Просто мой активированный электронами мозг работает мгновенно. Цепочки ассоциаций памяти во мне работают с молниеносной быстротой. Малейшее движение его губ и интонация в голосе выдавали мне вероятность проявления той или иной мысли.

Я почувствовал легкое беспокойство. Неужели мой единственный друг может постепенно обернуться против меня? Неужели мое дело безнадежно? Неужели было предрешено, что такое совершенно необычное существо, как я, никогда не будет принято в мире людей? Я был похож на марсианина, внезапно спустившегося на Землю, и вероятность того, что мне удастся наладить дружеское общение, была столь же мала. Вы считаете это сравнение неуместным? Я гарантирую, что первые марсиане или другие инопланетные существа, которые высадятся на Землю – если это событие когда-нибудь произойдет, – будут уничтожены поголовно. Вы, люди, не знаете, насколько сильны и глубоки в вас инстинкты джунглей, оставшиеся от вашего животного прошлого. То есть в большинстве из вас. И не обязательно те, кто занимает высокие посты, являются наиболее "цивилизованными". Но я опять отвлекаюсь.

Пока Том был занят, я ремонтировал самого себя. Я – машина, и знаю о своей природе больше, чем любой физиолог знает о своем собственном теле. Я выпрямил шарнирный механизм коленного сустава, искореженный пулей. На двух моих пальцах порвались «мышечные» тросы, которые я сварил. Я снял нагрудную пластину и выбил вмятины молотком. Снятая черепная коробка облегчила давление на мой губчатый мозг. Моя "головная боль" ушла.

Наконец я полностью смазал себя маслом и установил свежую батарею в блок управления. За несколько часов я прошел через то, что у человека соответствовало бы наложению хирургических швов, проведению операций и выздоровлению, которые заняли бы недели. Очень удобно иметь металлическое тело.

Затем я вышел на улицу. Я побродил по лесу и вернулся с бедным полуразложившимся телом маленького Терри. Его случайно застрелили полицейские, когда охотились на меня. Я похоронил его на заднем дворе, вспоминая его радостный лай и то время, которое мы провели вместе.

– Адам! Адам Линк!

Я вздрогнул и повернулся. Позади меня стоял Том и смотрел на меня. Его лицо странно светилось.

– Прости меня, – мягко сказал он. – Я сомневался в тебе, Адам Линк, весь день. Сомневался, что ты можешь быть таким человечным, как писал мой дядя. Но я больше никогда не буду в тебе сомневаться!