Бегемот, для меня ты спасенье и клад,

Потому что, зубастый, ты очень богат.

Да и я, Бегемот, не проста, не слаба.

У меня, Бегемот, золотая судьба.

Девочка с налёта

Испытала страсть

И за Бегемота

Замуж собралась.

В женихи годится

Этот чудный зверь.

Он ей за границу

Приоткроет дверь.

Свадьба миновала

За четыре дня.

Как на ней плясала

Пьяная родня.

Ласковые жесты,

Бегемотик мил:

Он родне невесты

«Сникерс» подарил.

В джунглях очень жарко,

Сгинешь не за грош.

Лучше зоопарка

В мире не найдёшь.

В грязном водоёме

Девочка живёт

И в публичном доме

Песенки поёт.

Про баранку

Ты идёшь по городу,

Вставши спозаранку,

Резвая и гордая,

И грызёшь баранку.

За тобою следую,

Как и ты, спешу,

И с тобой беседую,

И тебя прошу:

Разрешите попросить

Мне баранки откусить.

Ничего я не хочу иного.

Мне давно уже пора

Нынче с самого утра

Пожевать чего-нибудь мучного.

Ты сказала нежно мне:

«Зубы не сломай».

Только я по-прежнему

За тобой, как в рай.

Сдобная, как булочка,

Нежная, что корж,

В узком переулочке

Смачно ты жуёшь.

Я баранку вырвал

Из твоей руки.

Что ты плачешь, мымра?

Вкусно, мужики!

Не ходи напрасно,

Девушка, за мной.

Слышу голос страстный

За своей спиной:

Разрешите попросить

Мне баранки откусить.

Ничего я не хочу иного.

Мне давно уже пора

Нынче с самого утра

Пожевать чего-нибудь мучного.

Песня о скупом

Живу я очень просто.

Но честно говорю,

Свои я папиросы,

Конечно, не курю.

Я всё давно имею,

Практичен и не глуп.

Я только брать умею,

До омерзенья скуп.

Вы у меня просили

Среди зимы снежка.

Я снега дать не в силе,

Не даст моя рука.

Но сам я побираюсь,

Характер мой таков,

И всюду натыкаюсь

На круглых дураков.

Мне портсигаром в темя

Ударил мой сосед,

И вот настало время

Являться на тот свет.

Смерть надо мной склонилась,

Плевать на ад и рай.

Хриплю ей: «Сделай милость…»

Тяну к ней руки: «Дай!».

Дай закурить, дай закурить,

Дай выпить мне и закусить,

Дай всё, что в жизни можешь дать!

Хочу последнее забрать.

А я во всём, везде такой,

Хожу с протянутой рукой.

Хоть веселись и хоть рыдай,

Дай закурить, дай, дай, дай, дай!

Любовь… к огурцам

Я по тебе тоскую, плачу,

В конец тоска меня сожгла.

Я пригласил тебя на дачу

Открыть сердечные дела.

Но ты, почувствовав свободу,

Сказав: «За мною не глазей!»,

Пошла бродить по огороду.

Как будто тут тебе музей.

Тебя не осудил я строго,

За всё простил, в конце концов.

Два огурца – не так уж много,

Не ешь ты больше огурцов.

Сижу с тобой, наполнен грустью.

Вокруг такая тишина.

Ты шепчешь мне: «Ещё пройдусь я».

Так огурцам придёт хана.

Смотрю в глаза твои с тоскою,

Моим огурчикам каюк.

А я не знал тебя такою,

Ты съела их семнадцать штук.

В уме считаю и немею,

От горя стынет в жилах кровь.

Тебе уже не стать моею.

Как ты прожорлива, любовь!

В огороде, во саду

Я следы твои найду.

Повод, вроде бы, не тот,

Но пойду я в огород.

Огород – святое дело,

Все начала и концы.

Прослежу я, чтоб не съела

Ты на грядках огурцы.

Криминальный тип

С перепоя слабый,

Шёл домой пострел.

Снежную он бабу

Ночью поимел.

Откусил морковки,

Заменявшей нос,

А потом в ментовке

Заторчал всерьёз.

Тут изнасилованье – раз,

Тут злое избиенье – два.

Засняли в профиль и анфас

И в протокол внесли слова.

Вёл дело славный мент, кажись.

Другой нашил бы дел в момент,

За экстремизм и за фашизм,

За осквернённый монумент

За большую взятку

Куплен адвокат.

Получил «десятку»,

Это не закат.

У пострела в зоне

Славный есть дружок.

Он в одном притоне

Соблазнил сапог.

Вышел он из зоны,

Срок свой отсидев, -

До костей казённый

И блатной, как лев.

Вышел он плешивый,

Но борзой внутри.

Поиметь решил он

Скважину внутри.

Два весёлых гуся

Жили у бабуси, Господи Иисусе,

Жили у бабуси эти кореша,

Жили у бабуси два весёлых гуся,

Жили у бабуси, самогон глуша.

Жили у бабуси громко,