Когда Странник проснулся, его меднокожая избранница уже давно была на ногах и прохаживалась по тесному помещению грота.

– Ты спал так безмятежно… – сказала Тари, приветливо улыбаясь, – что я даже позавидовала твоей амнезии. Меня-то все время мучили сновидения.

– О чем? – он сел на постели, протирая глаза.

– О прошлом. О моей смерти… – Тари задумчиво смотрела на вкрапленные в каменную стену бирюзовые самоцветы.

Странник, встав, подошел к ней и участливо прикоснулся к дрогнувшему плечу.

– Не думай об этом. Теперь уже поздно доискиваться правды.

– Но стоит ли искать возврата к тем, кто хотел моей гибели?…

Он промолчал, не зная, как утешить ее. Не стал он говорить ей и о том, что сон его не был безмятежным: – Странник на протяжении всей ночи видел в своем сознании какой-то туманный образ, то приближающийся к нему, то вновь исчезающий в темноте. Этот образ был странным образом дорог ему; Странник хотел достичь его, прикоснуться рукой, но не мог – и тогда в душе появлялась грусть.

Он боялся еще больше расстроить Тари, признавшись, что фигура, увиденная им во сне, была фигурой незнакомой женщины.

Прерывая их тяжелые мысли, открылась дверь, и на пороге показался знакомый им андар, встреченный в лесном тоннеле, – Маркал.

– Приветствую вас, чужеземцы, – поклонился он. – Владыка препоручил вас моим заботам, и я готов оказать вам любую посильную помощь.

– Спасибо тебе, Маркал, за то, что нарушил ваш закон при встрече с нами, – сказал Странник, протягивая ему руку. Пожатие мрачного воина было жестким.

– Я почувствовал, что вы – не враги, – ответил Маркал, и они впервые увидели на его сером лице слабую улыбку.

Втроем, они снова прошли по коридору и очутились в колоссальной пещере.

– Какое сейчас время суток там, наверху? – спросила Тари.

– Опять ночь. Воспаленные глаза Императора среброкожих вновь рыщут по земле…

– В каком смысле?