Страшный суд» – фреска Микеланджело на алтарной стене Сикстинской капеллы в Ватикане.

Художник работал над фреской четыре года – с 1536 по 1541.

По просьбе римского папы Павла III, он изобразил на этой фреске знаменитую сцену Ветхого завета для украшения алтарной стены Сикстинской капеллы.

Когда Микеланджело заказали разрисовать внутри Сикстинской капеллы, он был известен своими скульптурами. Он занимался живописью, но это не было его специальностью.

Папа римский Юлий II выбрал Микеланджело, потому что его рекомендовал другой художник эпохи Возрождения, Рафаэль, который увидел возможность навредить карьере Микеланджело, выдвинув его кандидатуру.

Зная, что живопись не является специализированной средой Микеланджело, Рафаэль предположил, что его кандидатура прекрасно подходит в надежде, что это обернётся катастрофой и тем самым подорвёт карьеру Микеланджело как художника. Первоначально Папа рассматривал кандидатуру Рафаэля для выполнения работы, но в итоге выбрал Микеланджело.

Микеланджело знал, что это будет сложной задачей и сначала не решался принять предложение о работе. В конце концов, он согласился, и на создание этого шедевра ему потребовалось 4 года.

Наиболее известный автопортрет – на фреске "Страшный суд", которая находится на алтарной стене Сикстинской капеллы. Автопортрет Микеланджело, скорее всего, нанесён на человеческую кожу, которую в руках держит Святой Варфоломей

Христос, который находится в самом центре картины, не похож на мирного и милосердного Бога, как в большинстве картин того времени, у Микеланджело он выступает в роли грозного и устрашающего судьи над праведниками и грешниками.

Все свои персонажи великий живописец изобразил нагими, это сделано с глубоким смыслом.

Через разнообразные позы Микеланджело мастерски передает движения души каждого отдельно человека, при этом центральная фигура Христа не поддается движению и остается устойчивой. Его лицо непроницаемо, а жесты олицетворяют силу, мощь и возмездие. Мадонна, полная сострадания к людским горестям, отворачивается. В верхней части картины летят ангелы с атрибутами Страстей Христовых.

Среди изображенных апостолов: Адам, с которого начался человеческий род, а также святой Петр – основатель христианства. Глаза апостолов наполнены грозным требованием возмездия грешников, в руках они держат орудия пыток.

Страшный суд" стал причиной конфликта между кардиналом Каррафой и Микеланджело: художник обвинялся в безнравственности и непристойности, так как он изобразил обнажённые тела, не скрыв гениталии, в самой главной христианской церкви. Кардиналом и послом Мантуи Сернини была организована цензурная кампания, известная как "Кампания Фигового листка", целью которой было уничтожение "неприличной" фрески. Церемонимейстер папы римского, Бьяджо да Чезена, увидев роспись заявил, что "позор, что в столь священном месте изображены нагие тела, в столь непристойном виде" и что это фреска не для часовни папы, а скорее "для общественных бань и таверн". Микеланджело в ответ изобразил в "Страшном суде" Чезену в аду в виде царя Миноса, судьи душ умерших (самый нижний правый угол), с ослиными ушами, что было намёком на глупость, обнажённого, но прикрытого обмотавшейся вокруг него змеёй. Рассказывали, что, когда Чезена просил папу заставить художника убрать изображение с фрески, Павел III шутливо ответил, что его юрисдикция не распространяется на дьявола, и Чезена должен сам договориться с Микеланджело.

Пушкин. Поэт и гражданин. Человек, создавший мир. Исполинскую, всепроникающую силу, такой лучезарности света, которого хватает после его кончины на многие века, и несущее сияние миллионам и миллионам людей. Природный дар ощущать и видеть неуловимое – чудодейственную, мечтательную среду, в бездонной лирической глубине которой характер человеческий, обьемный по мировидению. И эту мудрую книгу жизни он умел читать и рассказать людям. Идиллическая, мажорная Русь, яркая, напоенная музыкой, танцами, празднествами. Живущая, переживающая. Невероятно эмоциональная. Невероятно слитная и почти иллюзорная в своих очах, персах и устах. Колорит пушкинской строки очаровывает, свеж и ясен, как и его душа. Душа эпикурейца, радующегося жизни.