Ладно девицы драпанули, но куда сатиры и кентавры ломанулись?!

Тоже мне мужики!

Бульгун укоризненно покачал головой, продолжая смотреть на мелькавшие в сфере картинки.

Не разбегался в разные стороны только смотревший на образовавшуюся панику с высоты своего роста циклоп, что позволило нашим героям более детально рассмотреть нападавшего. У уродливого существа, похожего на гигантскую змею с задними лапами, вместо передних лап имелось двенадцать длинных щупальцев с клешнями на концах. А ещё у неё была ужасная женская голова с извивающимися змеями вместо волос и не менее длинный хвост, на подобии скорпионьего, с костяным шипом на конце. В общем, та ещё образина! Однозначно чудище не из полуночников. Скорее демоница-потусторонница.

Не обращая внимания на мужскую часть полуночников, чудовище своими клешнями стало хватать именно наяд, ловко вычисляя их в этом броуновском столпотворении. Оно уже схватило своими двенадцатью щупальцами соответственно двенадцать танцовщиц и за неимением тринадцатой конечности, нацелило заостренный шип на хвосте прямо на метавшуюся из стороны в сторону Омелию.

Вот-вот сцапает она свою тринадцатую жертву!

Видимо медлительный циклоп наконец сообразил, что к чему, и какая опасность грозит понравившейся ему наяде, потому как леший с водяным увидели две огромные мохнатые лапы, накрывшие домиком Омелию. Напавшее чудовище увидело в заботливом циклопе препятствие для своего черного замысла и перенацелила острие хвоста на новую цель. Последнее что увидели дружки в жемчужной сфере, так это стремительно летящий прямо на них (то есть циклопу в глаз!) хвост с шипом на конце. В следующий миг все исчезло, лунный свет в сфере померк, жемчужина потемнела. Как понял леший, именно на этом моменте циклоп либо погиб, либо, как минимум, ослеп на один глаз, тот самый, что был у него единственным и неповторимым.

Чуть погодя жемчужина вновь стала переливаться разными оттенками, возвращаясь к начальной стадии запечатленной трагедии.

Несмотря на то, что картинка пропала, зато появился звук.

Точнее крик. Женский крик.

Женский истеричный крик, полный ужаса и скорби. Еле слышный, обрывистый, но тем не менее, до боли знакомый.

– Ты тоже это слышишь? – шепнул Тритоха лешему, надеясь, что это не слуховые галлюцинации у него.

– Безусловно! – кивнул Бульгун.

У водяного глаза на лоб полезли.

– Это что, тоже из жемчужины?!

– Да, вроде нет.

– Ну голос-то, знакомый.

– Согласен! – вновь кивнул леший. – На голос Ундины похож!

Теперь Тритоху на самом деле бросило в жар – если Ундина так орет, значит она очень-очень сердита. Ему точно несдобровать.

– Верно! Её голос! – сдавленным голосом просипел водяной. – Я давно уже не слышал, чтобы она так дико верещала. Теперь мне точно крышка!

– Ты обожди хоронить себя, дружище! – озадаченно протянул леший, прислушиваясь к крикам. – Её крики не гневные. Погодь! Да она кажись на помощь зовет!

Ундину в княжестве знали все полуночники и в силу её крутого нрава старались с ней жить дружно и по возможности никогда ей не перечить. Так что её отчаянные крики о помощи, услышанные разными лесными нелюдями, находившимися в радиусе пары верст, стали для всех полной неожиданностью.

Леший с водяным переглянулись и практически в один голос воскликнули:

– Черт!!

А Тритоха встревоженно добавил:

– Подлый Подляндопуло!

Действительно кто кроме черта мог так напугать обычно невозмутимую Ундину!

– Помчались к ней! За мной! – коротко бросил Бульгун и метнулся в сторону озера.

Тритоха захлопнул раковину и поковылял следом за скрывшемся в чаще другом. Мчаться по земле так как леший водяной не мог. Вот если бы в воде, то он бы тут любому наземному спринтеру фору дал. А так только в развалочку.