– Вот видишь, Файген, пираты смогли пройти сквозь английский флот! Хотя команда не верила в это, но капитан знал, что возможно всё! И мы с тобой же тоже верим, что возможно вс, ведь правда? Я вот верю. Верю, что через много лет буду стоять на палубе у руля, а ты рядом со мной, и мы будем самой известной командой Германии, которая совершит кругосветное путешествие! Мы будем останавливаться на разных берегах, посетим все-все страны, увидим других людей, и других собак тоже. Познакомимся с ними, будем рассказывать, кто как живёт в своих домах, и кто что ест. Ты веришь в это, Файген?

Файген вздохнул и положил голову на лапу, которая была размером с голову Трейси. Он явно хотел ей что-то сказать, возможно, он был не согласен с ней, и думал, что будет умнее сначала закончить школу, а уже потом решать, плыть им вместе в кругосветное плавание или нет. Она закрыла глаза и попыталась прочитать его мысли. Иногда ей это удавалось, и она кидала палку, чтобы он принёс и погрыз её, или отпускала поводок подлиннее, чтобы он мог почувствовать больше свободы. Сейчас она ничего не слышала. Он будто пытался от неё что-то скрыть. Трейси открыла глаза и нахмурилась, но тут её внезапно охватила зевота. Она зевнула три раза подряд, а последний раз даже в голос. Смутилась, ведь мама ей говорила, что воспитанные девочки так себя не ведут. Файген тоже зевает широко, но при этом тихо. Она старалась прикрывать рот ладошкой, но при нём ей не надо было притворяться, и Трейси с удовольствием зевнула в голос ещё раз, а потом захихикала, представив, как зевает в голос Файген.

Она чмокнула его в мокрый нос, потрепала за уши, перевернулась снова головой на подушку, укрылась одеялом и тут же провалилась в сон. В отличие от других ночей, когда после прочитанных рассказов ей снилось море, шторм или наоборот, яркие солнечные дни, в эту ночь ей не снилось ничего. Вернее, ничего привычного. Была темнота, но был кто-то рядом. Он него веяло заботой и любовью. Этот кто-то большой тёплой рукой гладил её по голове и молился за неё. Между ними была нить, от темечка до темечка. Трейси не было страшно, но она хотела повернуться и посмотреть, кто этот человек, но не могла даже пошевелиться. А ему скоро нужно было уходить. Она хотела ему закричать, чтобы он не уходил, что он нужен ей, кто бы он ни был, но не могла вымолвить ни слова. И тут голос, незнакомый, но такой близкий голос, произнёс: «Дорогая моя девочка, моя душа всё время будет рядом с тобой. Я буду с тобой бороздить океаны жизней, открывать новые земли, знакомиться с разными людьми, но в других обличиях. И я всегда найду тебя, и ты непременно меня узнаешь, если будешь держать своё сердце открытым для любви, как оно открыто у тебя сейчас. Помни, что у всего и у всех есть свой срок, и это правило жизни. Самое главное, что мы будем друг у друга вовеки, и вместе мы сильнее. Не забывай об этом».

Связывающая их нить становилась всё тоньше и тоньше, она удлинялась, так как говоривший с большими тёплыми руками начал от неё удаляться. Но она не оборвалась, когда он исчез. Трейси чувствовала её, исходящую из своего темечка, а на втором конце она увидела большой светлый шар, пришедший с той стороны, куда ушёл этот кто-то.

Трейси проснулась поздно. Была суббота, уроков сегодня не было, родители не стали её рано будить. За окном шёл проливной дождь, видимо, на море продолжался начавшийся ночью шторм. В комнате было зябко, Трейси замёрзла. Файгена у неё в ногах не было.

Ещё немного повалявшись под тонким одеялом, прогоняя сон, она внезапно села на кровати. Файгена у неё в ногах не было.