- Зачем Вы мучаете себя? – спросил Лейкери. – В том, что случилось, нет Вашей вины. Я тут подумал: Тобиан прав, Вам нужно вернуться в Эльдар. Да, мы не знаем способов остановить Амок. Но лишь потому, что никому раньше и в голову не приходило с ним бороться. Все мечтают о нем, как о чуде – даже те, кто считает Амок разновидностью сумасшествия. Ваш отец гениальный врач. Он найдет способ Вам помочь. Я, конечно, только рад буду первым опубликовать результаты исследования уникального случая Амока… но не ценой судьбы моего любимого воспитанника.

Он по-отечески улыбнулся молодому человеку. Рэйвен нахмурился и ничего не ответил. Лейкери вздохнул.

- Я понимаю: Вас нестерпимо тянет к Кеттелин, - продолжил он. - Но все, на что Вы можете рассчитывать – это платонические отношения. Если бы речь шла об обычной привязанности, я бы ничего не имел против: это странно, да, но по-своему прекрасно. Хоть мне и не понять, что Вы в ней нашли. Она стала бы Вашей музой, и Вы одарили бы мир каким-нибудь произведением искусства: картиной ли, поэмой или балладой. Это было бы прекрасно, и никто не был бы против. Вот только, увы, Амок двойственен: он захватывает и душу, и тело. Но Вы не можете быть с ней близки физически: оба народа будут против. К тому же, как мы только что выяснили, у Кеттелин уже есть некий «друг». Рэйвен, мой мальчик, Вам нужна помощь. Оставшись здесь, Вы не справитесь с собой и наворотите бед.

Рэйвен облокотился о столик и сжал виски ладонями.

- Это наказание мне от богов за то, что не верил в них, - сказал он.

- Ну, кто знает, наказание ли, - осторожно заметил доктор. – Вы, наверное, не знаете, но сегодня ночью у Вас остановилось сердце. Мне чудом удалось вернуть Вас с того света. Ваше сердце билось так слабо и неровно, что нам с Тобианом пришлось просидеть рядом с Вами несколько часов, поминутно отслеживая его состояние. А потом Вам приснился этот сон. Вас начало ломать и выкручивать. Я думал все, на этом Вашему сердцу конец. Но к рассвету оно билось так ровно и надежно, как никогда. Словно кто-то зарядил его магией и запустил заново. Может быть, все наоборот: боги хотят излечить Вас?

Рэйвен недоверчиво глянул на доктора.

- Учитывая, сколько сильнейших эмоциональных воздействий испытало Ваше тело за последние пару суток, Вы должны были умереть уже раз пять, - продолжил пояснять свою мысль Лейкери. – А Вы выглядите всего лишь невыспавшимся. Ну и, конечно, подавленным. Боюсь представить, какая активность Вами завладеет, если вдруг Вас что-то обрадует. Или кто-то.

Он хитро сощурился. Рэйвен опять помолчал. Потом спросил:

- Вы видели его?

- Кого? – не понял доктор.

- Этого Филина – мужчину, которого она представила мне сегодня как друга, - пояснил Рэйвен.

- А, да. Мельком, - кивнул Лейкери.

На щеке Рэйвена дернулась мышца.

- Как думаете, они уже помолвлены? – тихо спросил он.

- Однозначно утверждать не могу, но… - Лейкери сделал паузу, подбирая правильные слова. – С чего Вы решили, что они вообще представляют из себя пару? Я, конечно, увидел их лишь издали, мельком, потому что разговаривал со служанкой Кеттелин, а не с ней самой. Но мне показалось, что эти двое скорее старые друзья. Хотя не могу исключить возможность существования между ними притяжения другого рода. Так что не стоит Вам об этом думать. Достаточно и борьбы с собственной страстью, незачем нагружать свой разум еще и ревностью.

Рэйвен вздохнул. Оглядел монументальный клен, стоявший в центре помещения. А потом вдруг спросил:

- Скажите, Лейкери, что будет, если я предложу ей руку и сердце?

- Катастрофа, - не задумываясь, ответил доктор. – Даже не думайте об этом. Я еще могу понять желание быть с нею рядом. Могу даже представить некий вариант взаимной симпатии. И даже – только отцу Вашему не говорите – могу допустить не слишком откровенные… кхм… физические прикосновения. Но брак – это совсем другой уровень. Тут будет замешана и политика, и социальные трудности, и неадекватные реакции заинтересованных лиц… О, поверьте, Вам даже думать об этом не стоит. Однозначно плохая идея.