- Рэй, - бархатным голосом сказала Кеттелин, пряча улыбку. – Мне кажется, Ваш доктор перепутал бутылочки.

Рэйвен посмотрел на нее сквозь мутное облако желания, плохо понимая смысл слов. Кеттелин легко стукнула его кончиком пальца по носу и сказала:

- Пум.

Рэйвен очнулся, вздрогнул и тряхнул головой, отгоняя наваждение.

- Простите, ради всех богов, - пробормотал он, краснея. Мысли и образы возникали в его голове непроизвольно, и самоконтроль явно опаздывал. То ли успокоительное Лейкери не действовало, то ли действовало, но не на ту сферу сознания.

Он потер лицо, прогоняя наваждение.

- Да ладно, не извиняйтесь, - Кеттелин рассмеялась при виде его смущения. – Вы сегодня очень милы. И похожи на заспанного медвежонка – как будто дремлете на ходу. Думаю, Вам просто стоит еще немного поспать. Если хотите, можете лечь у меня. Папа все равно не ждет Вас раньше одиннадцати. Да и вообще, думаю, присутствия Вашего отца на официальных обедах вполне достаточно.

- Боюсь, он сейчас как раз отбывает в Эльдар, - вздохнул Рэйвен, осознавая, что действительно теперь должен более серьезно отнестись ко всем мероприятиям, на которые официально приглашен. В том числе, званым обедам. И еще он подумал, что хорошо бы поменьше мечтать о том, что невозможно.

Подумать-то подумал, но тут же случайно наткнулся взглядом на изгиб шеи Кеттелин и ощутил нестерпимое желание коснуться ее. Почему, ну почему она не рождена в Эльдаре? Или же почему он сам не рожден смертным? Какая-то жестокая насмешка богов. Он даже тронуть ее не может.

Рэйвен стиснул зубы, ощутив смесь ярости и желания. Но тут же спохватился и попытался взять себя в руки, перейдя на глубокое размеренное дыхание, которым пользовался во время приступов.

- Вам плохо? – Кеттелин обеспокоенно коснулась его плеча и вгляделась в лицо.

Горькая усмешка слетела с его губ. Он не может ее касаться. А она – может. И всего-то и нужно: не напоминать ей об эльдарских правилах приличия. Жить, как шаттергранец. Их нравы откровеннее и проще. Какая гениальная и легко осуществимая идея – просто не напоминать. Кеттелин будет касаться его постоянно – вот так случайно и намеренно. Бегать рядом почти без одежды, валять в пыли, обучая бою, плясать с ним, забывшись в пьяном угаре, и доверчиво засыпать у него на руках. Шаттергранцы же так вольно относятся к теме взаимоотношений мужчины и женщины. Что-то подсказывало Рэйвену, что он мог бы даже позвать ее на свидание – пусть не совсем всерьез, прикрываясь все той же идеей изучения традиций – и она бы наверняка согласилась. Просто потому, что все шаттергранцы любят пошутить, и для Кеттелин это как раз забавная шалость…

Рэйвен спохватился, что его снова несет, и больно прикусил себе губу, чтобы остановиться. Даже с точки зрения шаттергранцев найдется с десяток причин не допускать подобного. А хоть бы и отсутствие у Кеттелин каких бы то ни было чувств к нему. Не считая того случая в поле, который ему, скорее всего, частично примерещился, она не проявляла к нему никакого внимания. Кроме дружеской заботы.

«И пользоваться ее дружескими жестами нельзя. Это обман, - подумал Рэйвен. - Грязная манипуляция ничего не подозревающей девушкой».

«Девочкой, если смотреть с эльдарской точки зрения», - подсказала ему другая часть сознания, еще более строгая.

Рэйвен почувствовал себя окончательно опустившимся человеком. Все, на что он может претендовать – дружеское внимание и случайные прикосновения. Но что для нее случайное прикосновение – для него случайная ласка. Это как пользоваться нежностью и чистой любовью ребенка в совсем иных целях. Мерзко. Гадко. Немыслимо.