Алексей проснулся от звуков гимна с кухонного радио. Часы «Электроника 6» на тумбочке показывали шесть часов и шесть минут утра. Алексей лежал под теплым одеялом и никак не мог согреться. Скоро позвонил Евгений, сначала на мобильник, потом в дверь. В промежутке между этими звонками Алексей успел встать, умыться и одеться. За открытой дверью он стоял не выспавшийся и потрепанный после вчерашнего, держа в руках куртку, которую Алексей оставил в квартире.

– Ты куда вчера пропал? – Спросил Евгений

– В подъезд вышел, по телефону поговорить. Разговор затянулся и я ушел.

– Ну, ты даешь!

– Так получилось.

Алексей надел куртку, и друзья вышли на улицу. Рассветало. Мелкий снежок еще сыпался. Дядя Олег скреб двор широкой снежной лопатой. Обходя занесенные снегом автомобили, они вышли в арку.

– Алиса обиделась – прервал молчание Евгений – Она считает, ты от нее сбежал. Через неделю на той же квартире намечается еще одно сборище, она рассчитывает тебя там увидеть. Ты пойдешь?

– Думаю да, планов нет особых.

Они дошли вместе до остановки, где разошлись каждый в свою сторону. Алексей поехал в колледж. Ближе к обеду ему стало плохо. Резко поднялась температура, стала туманной голова, появился озноб и кашель. Становилось все хуже и хуже. Он поехал домой. Когда приехал, то сразу лег спать, надеясь, что станет лучше. На следующий день родители вызвали врача, вслед за которым приехала скорая, которая увезла его в больницу с подозрением на пневмонию. Это было неожиданно для всех, в том числе и для него самого.

В больнице, куда привезли Алексея, медперсонал чем-то напомнил ему фанерные муляжи вроде инспектора или патрульного автомобиля на скоростных трассах. Его смотрели, слушали, но ничего толком сказать не могли. Здание давно не знавшее ремонта как снаружи, так и внутри, чем то напоминало декорацию фильма о пост-апокалиптическом мире. Не считая пациентов и пары медсестер, в этой больнице не было ничего моложе сорока лет.

Его определили в четырехместную палату, в которой, он занял последнюю свободную койку, находящуюся у окна. Медсестра проводила его, указала на ничем не застеленный матрас с характерным для подобной больницы, въевшимся пятном желтого цвета посередине и оставила в ожидании. Алексей поздоровался с сонными обитателями палаты, после чего позвонил родителям на домашний, сообщил, что у него все хорошо, чтобы они не волновались. Он засунул мобильник поглубже в сумку с вещами, после чего позвал медсестру и, указав на пятно на матрасе, попросил его заменить. Это была молодая и худенькая светловолосая девушка. Халат был ей не по размеру и висел на ее плечах как на вешалке. Скорее всего, Алексей оторвал ее от какого-то более важного дела, так как вся ее суть выражала крайнее недовольство. Она посмотрела на пятно, потом на Алексея и привычным, уже отработанным движением перевернула матрас. Но его противоположная сторона была украшена подобным пятном еще больших размеров. Тогда она развела руками и сказала, что других матрасов нет, но она может предложить еще одно одеяло, которым можно застелить матрас сверху. Алексею очень хотелось прилечь, и он согласился, попросив положить два одеяла вместо одного. Медсестра кивнула, перевернула матрас обратно и ушла. Присев на край матраса, и опершись плечом о металлическую спинку кровати, Алексей чуть было не заснул. Его не торопились оформлять и укладывать. А он не понимал много или мало прошло времени. Часов на нем не было, а мобильник все еще был где-то в недрах сумки с вещами.

Его состояние ухудшалось. Знобило все сильнее. Перед глазами все плыло, даже мысли шли как-то медленно. В палату вошла еще одна медсестра, полная темноволосая женщина средних лет, на ходу раздававшая всем градусники, для измерения температуры. Алексей машинально взял градусник и чуть не разбил его, тут же уронив на пол. Она попыталась его ругать, но быстро осознала, что это бесполезно. Он уже плохо воспринимал происходящее вокруг. Когда медсестра поняла, что дела плохи, она позвала светловолосую, которая быстро все приготовила и застелила. Вскоре ему был сделан укол, назначенный дежурным доктором, и он лежал, разглядывая все вокруг. Все происходящее до сих пор напоминало сон из-за высокой температуры. Стены больницы, обильно и не очень аккуратно, с подтеками, закрашенные светло – зеленой масляной краской в нескольких местах были вспухшими. Высокие, уже давно не беленые потолки с плохо сохранившимся рисунком лепнины, были все в желтых пятнах, подтеках и многочисленных разводах, видимо от частого затопления. Между створками деревянного окна, можно было просунуть детскую ладонь, эта щель была забита тряпками и заклеена сверху полосками желтоватой бумаги, которая сделалась прозрачной в тех местах, где на нее был намазан клей. Одного стекла не было, вместо него был вставлен кусок фанеры, неплотно закрывающий данное пространство. Под фанерой имелась небольшая, но неприятно сквозящая щель, закрываемая обитателями палаты подушкой. Из целой части этого окна открывался унылый вид на заросший кустарником, полузаброшенный безжизненный, двор больницы, занесенный большим слоем снега. Стены возле каждой кровати были исписаны ручкой и маркером. Даты, имена, мнения по поводу качества предоставления медицинских услуг и интерьера больницы. Обстановка в палате была не очень дружелюбной. Больные весь вечер ругались между собой из-за бытовых мелочей.