– Спасибо, товарищ санитар. Я не буду отправляться в тыл из-за такой глупости. Мой долг – служить Родине и товарищу Сталину. И из-за такой мелочи я уж точно не покину расположение дивизии. А что за цифры у меня написаны на бинте? – ответил Петренко.

– Похвально, товарищ Петренко. Тогда идите к своей роте. А то ещё в дезертиры запишут. А где цифры, покажите? – сказал врач, посмеиваясь.

– А вот они. – сказал Петренко, показывая на надпись на бинте.

– Ах…Цифры… Они есть на бинте каждого бойца. У каждого уникальный номер. Это также помогает определять личность солдата. Всё, ступайте, у меня ещё много работы. – задумчиво ответил санитар. И Петренко спокойно направился обратно к роте.

Когда он вернулся, все были уже на исходных позициях. Волков шёпотом поинтересовался:

– Ну как? Вылечили?

– Да, забинтовали, тяжко будет гранаты бросать, но, думаю, выживу. – ответил Петренко.

В ответ, Волков вновь потрепал товарища по каске и усмехнулся. Тем временем, Виноградов со своим штабом уже готовились принять решение. Идти на штурм или ждать атаки противника. Штаб больше склонялся к первому варианту развития событий. Однако, были и штабные офицеры, которые были против штурма. Главным аргументом было то, что поляки, возможно готовили засаду.

– Товаришу комбриг, чи не як пастку готують поляки? Чому місто порожнє? Раптом увійдемо до Ковельа, а вони з засідки вискочать? («Товарищ комбриг, не как ловушку готовят поляки? Почему город пуст? Вдруг войдем в Ковель, а они из засады выскочат?» с укр.)– спрашивал у Алексея один из офицеров.

– Понятия не имею, товарищ старшина. Понятия не имею… – задумчиво ответил командир дивизии.

– Таварыш камбрыг, памром так, калі пойдзем, ой загубім сябе! («Товарищ комбриг, я так умру, если мы пойдем, ох, мы загубим себя!» с бел.) – продолжали предупреждать о возможной опасности Алексея Виноградова офицеры.

– Товарищ комбриг, всё-таки надо вступить в город. Иначе не узнаем никогда. Даже если там есть поляки в засаде, то атаковать они явно не собираются. Надо вступать в город при полном вооружении и подготовленными к засаде. – высказался лейтенант Чернов.

Виноградов думал ещё около пяти минут и в итоге сказал:

– Итак, товарищи, я отдам приказ одной из рот вступать в город, под прикрытием дивизии. Посмотрим, есть ли в Ковеле поляки.

Большая часть штаба одобрительно начала аплодировать решению командира дивизии.

– Да здравствует октябрьская революция! – громко добавил Виноградов. Весь штаб хором повторил сказанное командиром дивизии.

– Значит, товарищ Чернов. Командуйте второй роте вступать в город. Товарищ Степаненко, командуйте всей дивизии готовиться к тому, чтобы открыть огонь из артиллерии и по возможности пехоте вступать в город, в качестве подкреплений. – скомандовал Виноградов.

– Так точно, товарищ комбриг! – хором ответили Степаненко и Чернов.

А дивизия продолжала находиться на позиции.

– О, товарищ лейтенант пришёл. Надеюсь, что с приказом об атаке. – сказал тихо Волков.

– Приказ от командира дивизии. 2-ая рота заходит в город при полном вооружении. Вперёд, товарищи! – сказал подошедший лейтенант Чернов. В роте послышались одобрительные возгласы.

Итак, безмолвно 2-ая рота, исполненная решимости и воинского духа, вступила в город Ковель. На улицах пахло порохом и абсолютной тишиной, в воздухе витало напряженное ожидание. Сердца бились в унисон с топотом солдатских сапог. У всех был страх, что поляки вот-вот выскочат из какого-нибудь переулка и перебьют всю роту. Только один человек сохранял спокойствие, по крайней мере, старался и пытался подбодрить другого.