Теплом и светом всех пои.

Волшебным чудом ты живуща,

а мы – подсолнухи твои.

Просвириной Маше

Мышонок

Кривая пасть с клыками крови

схватила юрко до хвоста.

Природа смерти так сурова.

Природа жизни не проста.

Сцепив оковы, плен замкнулся.

И рёбра смял звериный хват.

И серый ком трофейно сдулся,

что был час раньше вороват.

И только дрожь последней жилы

надежду теплит между лап.

Исходят прежних схваток силы.

Он в хищном лике, будто кляп.

Победный взор. Финал охоты.

И сгло?чен куш в сей кутерьме.

В иной норе в ночи субботы

подарен дом в кошачьей тьме.

Весна ароматит

Весна молчит и арома?тит

сырым теплом от тихих луж,

зиме за снег водою платит.

Зима – владелец жидких душ,

что паром вьют, взлетая в небо,

и тем заводят круговерть,

как колос с семени до хлеба,

и тем минуют саму смерть.

А лучик солнца пахнет светом,

теплом и правом на любовь,

надеждой нежит кожу веток,

и всю под ней прозрачит кровь.

И видя трески льдов, и громы,

слова найдут поэтов рты,

и голь травой навьётся новой,

окрасив чудом полноты.

И цвет воспрянет из печалей.

Взыграет, будто бы артист,

у стен рожален и венчален

монистой листьев южный бриз.

Случайная

Весенний час и луч весенний

взмелькнули чудом, будто клик.

И на Олимп вели ступени,

где был один всего лишь лик,

какой играл улыбкой частой,

рассветных чар неся дары

среди зеркал, цветов, пилястры,

кладя свой взор в мои вихры.

Сюда рабы, цари, Бог вхожи.

И я сегодня первый Бог.

Почуяв магию рук в ложе,

я весь от неги занемог.

Такой нельзя не восхититься,

и не представить под венцом!

И шарм её всё лился. Литься

он может вечно без концов!

Невинный свет её дарился,

каким богаты январи.

Печалей, сна и косм лишился

от рук искусницы Мари.

Просвириной Маше

Путь домой

А в пасти вкус уже замёрз,

как сок рябин прогорк.

Шлепки шагов и шум колёс.

Дышу во тьме, как волк.

Вперёд. Зачем? Там сырь и хладь,

и кофе с горькой пеной,

за чёрной дверью только мать

ждёт сына незабвенно.

Холодный вечер, как и я.

Конвой дум, будто призрак.

Там ужин, завтрак, как кутья,

в помин о лёгкой жизни,

которой было-то пять дней,

но звёзд кремлёвских ярче.

А нынче путь мой среди пней,

что стелой тут стоячи.

Идти б в иной очаг сейчас,

где свет теплей дневного,

где ближе родственная связь!

Но нет, увы, иного…

Муляж

Пластмасса дел, улыбок, тела.

И вольный рупор умных слов.

Искусный ритм, но лье до дела.

Макет искусственных основ.

И с каждой буквой ладней строчка.

По схемам сложенный мотив.