Мягкий голос Ника ласкает меня с противоположного конца стола и отзывается во мне неким спокойствием. Смотрю на него и слабо улыбаюсь, отмечая, насколько мне комфортно сейчас с ним.

– А ты следуешь своим реальным желаниям? Ты знаешь, чего хочешь? – интересуюсь я.

– Да. Мой ритм жизни отлажен до мельчайших подробностей. Но порой случаются непредвиденные обстоятельства вроде родителей, которые заставляют тебя не показывать себя настоящего. Зачем растрачивать минуты на то, что пошатнет душевное равновесие? Лучше этого не начинать, – уверенно произносит он.

– А если нет выбора?

– Выбор всегда есть, Мишель, только большинство под чувством страха и навязанных понятий двигаются в неправильном направлении, не хотят принимать очевидного и сливаются с массой, – мягко отвечает Ник.

Я замолкаю и понимаю, что мы не называем имен, но говорим обо мне и моей семье. Горло сдавливает спазм, и я моргаю, чтобы не портить настроение.

– Мишель, – тихо зовет меня Ник, и я концентрирую на нем затуманенный взгляд.

– Да?

– Тебе не нравится твоя жизнь?

– С чего ты взял?

– Ответь. Постарайся ответить честно, ведь я честен.

– Нравится, у меня все есть: деньги, стабильное будущее, семья, друзья. Да мы и не выбираем свою жизнь, она такая, какая есть. – Я натягиваю улыбку и допиваю шампанское, принимая непринужденный вид.

– Врешь, но я не виню тебя. Принимаю. Почему ты не хочешь впустить меня в свою жизнь?

Этот вопрос обескураживает меня, и я недовольно отворачиваюсь к окну, но желание докопаться до его истинных мыслей одерживает верх, и я резко поворачиваюсь и спрашиваю:

– Зачем тебе это? Тебе плохо в твоей тайной жизни?

– У меня не тайная жизнь, крошка. Я ее не демонстрирую каждому встречному, это личное пространство, в которое я не допускаю посторонних.

– Зачем тебе я? Ты сам сказал, у тебя все прекрасно, размеренно, и, уверена, девушки за тобой толпами бегают. А я не собираюсь с тобой спать, у меня есть парень, – заявляю я и удерживаю его холодный взгляд.

– Заметь, не я упоминаю о сексе, Мишель, – усмехается он, а я скриплю от злости зубами. – Но ты не можешь отрицать, что между нами существует больше, чем общение, – парирует он и пытается вытянуть из меня душу. Это еще больше выводит меня из себя. Его уверенность возмущает до яростно бьющегося сердца.

– Не могу понять тебя, – тихо произношу я.

– Тебе и не надо понимать меня, ты должна просто расслабиться рядом со мной и дать мне возможность заботиться о тебе. Ты должна быть в первую очередь женщиной, а не бороться со мной. Это только заведет тебя в тупик. А в данный момент ты именно туда и идешь, лишь из-за страха отвергая саму себя. Это глупо, – цокает он языком и щелкает пальцами.

Официант тут же подходит к столику.

– Счет, – бросает Ник, и парень, собрав тарелки, уходит.

Откидываюсь на спинку стула и беззастенчиво смотрю на него. Красивый и холодный. Я чувствую, что Ник одинок. Для меня он загадка, тайна, которую невозможно раскрыть, но я хочу этого. Возможно, сейчас я рассуждаю под действием алкоголя, но желание понять его не отпускает меня. В то же время заторможенное сознание доносит до меня его слова, которые он бросил мне, обвиняя в глупости. Но он ничего не знает. Ни капли не представляет, чего я опасаюсь. Его. До жути боюсь узнать вкус падения.

Эти мысли вызывают ледяное покалывание на коже, и мне необходимо себя чем-то занять. Открываю клатч и достаю телефон, где мигают пропущенные звонки и три сообщения.

– Положи обратно, – резко говорит Ник.

– Да пошел ты, – шепчу я и назло ему просматриваю входящие.

– Мишель, не выводи меня. Ты здесь со мной, черт возьми, так веди себя вежливо хотя бы эти минуты, – яростно произносит он.