— С малознакомыми мужчинами не откровенничаю! — Гордо тряхнув головой, я резко разворачиваюсь, запинаюсь о порог аудитории и вылетаю в коридор.

Под тихий смех одного раздражающего преподавателя.

***

Ужас, ужас, ужас. Это что и где сдохло, если дурацкий поцелуй развернул мои отношения с одним из самых проблемных преподов в совершенно непонятную плоскость? Непонятную, нервную, напрягающую меня лично, потому что сегодня на парах Глебова состояние «Меня здесь нет» чередовалось с засматриванием на него же.

И это после «случайной» встречи с Артуром в приуниверсистетском парке. Дурацкая счастливая улыбка сама наползает на губы, стоит вспомнить прогулку до отмёрзших пальцев, до разговоров обо всём на свете, и его добрую улыбку.

— Ой.

Удар в чью-то спину вырывает из мечтаний о парне, которого Пермякова крепко держит в наманикюренных когтях. Воздух вышибает из груди и, отшатнувшись, я потираю ушибленное место.

— Маша? — Артур смотрит с привычной доброжелательной улыбкой, а я вспоминаю безобразную сцену, свидетелем которой он стал.

Краснею, конечно, и понимаю, что все шансы сблизиться с ним разбились о непробиваемую самоуверенность Ильи Глебовича.

— Артур. — Щёки горят так, что туши. — Ты ещё здесь?

— Да, заходил в деканат, а ты?

Только молчи, только молчи.

— Меня Илья Глебович задержал насчёт контрольной, — недовольство даже изображать не приходится, — пришлось объясняться.

— Какие-то проблемы? — Участие в его исполнении это что-то новенькое и я застываю засмотревшись. — Хочешь, помогу?

— П-поможешь? — И это после моих обжиманий с преподом?

— Почему бы и нет, мы же одногруппники, — улыбается Артур, а я вдруг ловлю его оценивающий взгляд.

Реально оценивающий! Понять это мне ума хватает, как и заметить, что серые глаза проходятся по изгибам тела, скрытым под пальто. Это что сейчас такое происходит? Где презрение, отвращение и «ты не такая»?

Или, проиграв тот спор, Пермякова проиграла и своего обожаемого Арта?

— А давай! — Надеюсь, ни торжества, ни злорадства в моём взгляде он не замечает. — У меня, и правда, не всё получается.

И трижды плевать, что мой балл выше его, прикинуться дурочкой как-нибудь, да получится.

— Может, завтра? — Недолго думает он, а мне это и вовсе ни к чему. — Только ты же знаешь, я в общаге живу, но можем позаниматься в библиотеке, устроит?

— Обожаю читать. И библиотеки.

Ой, идиотка! Ладно хоть «и тебя» не добавила, а то мой лимит по стыду на сегодня исчерпан.

— Супер, до встречи.

И Артур Велисов, этот темноволосый бог, шагает ближе, чтобы приобнять меня на прощание. Мозг отключается весь и разом. Красный диплом говорите? А что это? Всё, что я могу сейчас — по-дурацки улыбаться и блеять что-то невразумительное в ответ. Особенно когда, отстраняясь, он губами задевает мою щёку.

Мама, роди меня обратно, иначе я опозорюсь прямо здесь!

К счастью, мне везёт — не оглядываясь, Артур сбегает по ступенькам и выходит на улицу, пока я пытаюсь вспомнить хотя бы собственное имя. Сердце бешено колотится в груди, пульс зашкаливает, а где-то под рёбрами разрастается что-то искрящееся и счастливое, готовое заполнить меня всю.

Заниматься. С Артуром. Я.

Завизжать в припадке фанатского восторга мешает разве что охранник на пропускной. Вот! Вот что может сделать смелость, характер и удачно выигранное пари! А ведь прошло всего несколько дней с той самой прогулки.

— Морозова, не стой столбом, замёрзнешь, — насмешливый голос за спиной в два счёта разбивает все мои наивные мечты о белом платье и детишках с серыми глазами. — Ау, Морозова.

— До свидания, Илья Глебович, — холодно, не поворачиваясь, прощаюсь я и спешу выйти на улицу.