Мы спускаемся, перекладываем человека, так и не пришедшего в сознание, в машину реанимации. Прощаемся с врачом и фельдшером. Они оба спокойны, как и до диагноза. Стоим у своей СПАСы. Я начинаю остервенело отмываться спиртом везде. И вот теперь у меня начинается паника. Одежда в крови, руки тоже.
– Успокойся, он на воздухе практически не живет.
– А если в царапины попало?
– Ты параноик, – говорит мне Рыжий, остервенело обрабатывая руки и боевку спиртом. Тридцать нажатий – два вдоха.
Глава 1
Розовое платье, или Начало подвигов
– Почему никто телефон не взял, Командир? – Я бегу за лысым человеком со шрамом и сама боюсь того, что разговариваю с ним. Он вызывает у меня чувство уважения вперемешку со страхом. – А если там…
Он не дает мне договорить. Резко останавливается и поворачивается. Впервые я вижу в нем не солдата, а человека.
– Что «если»? А если там беременная жена или пожилая мать? Ты что им скажешь? Что их муж или сын лежит в черном мешке в труповозке? Ты готова взять эту ответственность на себя?
Мне двадцать два
– И чего ты мне подмигиваешь? – Небольшого роста, крепко сбитый мужчина сидит напротив меня и ест пельмени. Он абсолютно лыс, через всю его голову проходит шрам.
– Командир, хорош молодежь пугать. Поехали. У нас вызов: ДТП с зажатым на МКАДе. – В небольшую комнату в центре Москвы входит крупный бородатый мужчина, стриженный «под бобрик».
2008 год. Мне 22, началась моя первая смена в качестве спасателя в этом отряде. Каждого из них я вижу первый раз. И… боюсь на них смотреть. Их трое. Они огромны, серьезны, и каждый как минимум лет на десять старше меня. Я просто молчу и слушаю, молчу и слушаю…
Лысый быстро встает, закидывает в рот пару недоеденных пельменей и, надевая по дороге боевку, уходит заводить автомобиль. Он старший и водитель.
Я вскакиваю за ним, выбегаю из комнаты. В коридоре судорожно пытаюсь натянуть боевку. Рукав никак не хочет пролезать в куртку на три размера больше. Каска выпадает из рук, и подшлемник вываливается из нее.
– Ну что, молодежь? Страшно? Адреналинчик пошел? Да ты не торопись, там подождут… – раздается дружный мужской смех.
Третий огромный мужчина подхватывает мою каску.
– В машине оденешься. Давай, мелкая, шустрей! – Его зеленые огромные глаза смеются.
Подбегаю к машине и сажусь в самый дальний угол. Пытаюсь натянуть на голову каску. Понимаю, что забыла подшлемник.
«Ну и фиг с ним», – проносится в голове. Сердце колотится, руки трясутся.
«Я же ничего не знаю, ничего не умею. Вот на хрена я сюда пришла? Надо было в танцы идти». Страх стучит в висках… Страх вперемешку с адреналином.
– Ну, куда прет? Магнезию ему внутрипопочно послойно! – Стриженый мужчина хватает громкоговоритель и на всю трассу, практически «по матушке», пытается растолкать впереди едущие машины. Сирена орет так, что даже внутри машины от нее нет спасения. Голова начинает постепенно опухать.
– Доктор, барышню нашу в краску вогнал.
– Привыкнет… Косой, ошейник возьми.
Машина прорывается по крайней левой полосе, несется изо всех возможных для нее сил. Мы сидим в старенькой «газели», доставшейся новому отряду по наследству. Она загружена разнокалиберным оборудованием. В этот момент мне кажется, что она весит несколько тонн, не меньше.
Перед машиной выскакивает новенький черный «мерседес». В такой машине и под двести разгонишься – не почувствуешь. Не то что в нашей «газели». 120 – и… взлетаешь! А многотонный зад заносит на поворотах.
– Товарищи милиционеры перекрестились, – раздается с переднего сиденья бас.
– А я еще и описался, похоже. – Зеленоглазого и меня заносит в бок, и я больно ударяюсь об аптечку, когда наша «газель» выскакивает на перекресток и проходит его на полном ходу боком, дрифтуя многотонным задом.