– Вопрос решеный и обжалованию не подлежит. Следующий раз, все будете делать во время, – повторил решение Пескарев.

– Но чтобы не получить еще и наряды вне очереди, утром покажете свою синюю тетрадь. Предоставите конспекты… оба, – и громко скомандовал, выходя в коридор: – Через пять минут отбой.

– Чего он ко мне прицепился? – укладываясь поудобнее, не понимал Денис.

– Вот видишь: надо было давно переписать, и показать в срок. А ты все шутишь. Это же подлодка, тут все серьезно, – Объяснял Лев.

– Да некогда было. Я файлы что накачал – обучающие, срочно просматривал. Там все: как разговаривать, что думать. Какие выводы сделать?! Какие ценности нужны?! А потом, еще задание по инвестиционной стратегии выполнял и проходил соц.опросы, что были в обучающем ролике.

– Ну и ладно, – решал для себя Денис. – Я вообще тогда учиться не буду тут. Буду стратегом…

– Слушай стратег, так нельзя, – снова напомнил Лев: – Нас с тобой ценят отцы-командиры, и мы должны соответствовать.

– И помогать всегда? – переспросил Денис.

– Ну конечно, – похвалил Лев – хлопнув легонько по одеялу.

– Хорошо. А может, тогда не будем голословно – братскими тезисами разбрасываться. И ты действительно поможешь?

– Сейчас?! – все поняв, но еще надеясь что шутка – Лев накрывался одеялом с головой.

– Ну а когда? – отвечали с противоположной койки: – Твой ведь почерк… Помоги написать, а то пишу как курица лапой.

– Ночью?! – переспросил Ильин.

– А хоть бы и ночью. Я бы – к примеру, за тебя все сделал. И в огонь и в воду пошел.

– Ну, если так, то конечно. Дружище. Напишу – не переживай, – согласился Лев.

Естественно, что Денис вскоре забылся. При том отношении друга к нему и тех, почти что домашних условиях, которые предоставляла морякам когда-то неухоженная – а теперь в три звезды, матросская казарма; подводник быстро заснул. А старшина Ильин, погасив верхний свет и включив торшер, расположился за новеньким полированным столом; где и принялся переписывать свой собственный конспект, не замечая при этом, как мимо помчалось время. И если бы сейчас – ночью, к нему подошел хоть кто-нибудь, с одним простым вопросом: Скажите, наши люди по-прежнему отзывчивы и помогают в беде? Не как часто: одному себе любимому; и даже не своим знакомым или родственникам. А просто так: помочь погибающему. В планетарном – так сказать, масштабе.

То не задумываясь, наш парень ответит: – Да. Любой россиянин сможет!

6

Однако однажды, в обычный – запомнившийся современникам только тем, что был душным – летний день; такой хороший человек не повстречался одному подозрительно худому юноше. Поскольку не заметить этого озверевшего вида, любой бы нормальный не смог. А поговорив, обязательно помог; ну хоть бы советом. Но видимо кто или что старалось, чтобы болезненный оставался един. А в одиночестве как утверждают медики, и с ума нередко сходят.

Так вот, день тогда переваливал за экватор; а парень уже разменял несколько районов огромного города. Причем сделал это не замечая: ни дорог, ни хоть одной, сколько-нибудь живой мысли в голове – ноги сами несли… Только периодически – на нужных им поворотах; вновь становясь послушными – переводили дух, спокойно пересекая очередной большой перекресток. На последнем, бешено-смотрящий в даль и очнулся; окунаясь в горячо любимое всеми гурманами обеденное время. С этим как раз просто: высокорасположенное солнце и призывы собственного желудка, не оставляли иного выбора. А еще, это настоящее подтверждалось шерстяным – превратившимся в серо-пыльный и захваченный каплями тела чехольчик. Хотя когда-то, его костюм был строгого – черного цвета.