23 июня 14-й мехкорпус смог продвинуться лишь на несколько километров к Бресту. Артчасти усиления не успели выдвинуться в назначенные им районы, оставив пехоту и танки без поддержки. В условиях подавляющего превосходства противника на земле и в воздухе, наступление быстро выдохлось. А в корпусе за два дня боев из 518 танков в строю осталось 25[194].
Фон Бок ещё 22 июня записал в дневнике: «Бросается в глаза то, что практически ни на одном участке не наблюдается присутствия мало-мальски значительных сил артиллерии. Наши люфтваффе на две головы выше русских ВВС»[195].
Выдержка из журнала боевых действий 4-й армии:
«К исходу 23.6 разрозненные части 28-го ск и 14-го мехкорпуса, не успевшие привести себя в порядок [после не совсем удачных попыток контратаками остановить наступление противника], атакованные танками противника при поддержке большого количества авиации, начали отход, который превратился в неорганизованное сплошное отступление перемешавшихся частей за р. Ясельда. Организованные отряды заграждения не смогли остановить отступление»[196].
Выдвижение резервов ЗапФ из глубины и поспешно организованные контрудары и контратаки без должной поддержки артиллерии в условиях господства противника в воздухе, по существу, сыграли на руку немцам. Они больше всего опасались, что главные силы кадровой Красной армии смогут отойти на удобный для обороны рубеж Западная Двина – Днепр. Огромные потери наших войск исключили саму возможность создания устойчивой обороны на направлениях ударов противника.
В оперсводке № 1, впервые отправленной в штаб фронта на третий день войны (!) – 24 июня, командование 4-й армии решилось, наконец, сказать правду:
«<…> все части, за исключением 55 и 75 сд, не боеспособны и нуждаются в срочном доукомплектовании личным составом и мат. частью и приведении в порядок. <…> От постоянной и жестокой бомбардировки пехота деморализована и упорства в обороне не проявляет. Отходящие беспорядочно подразделения, а иногда и части приходится останавливать и поворачивать на фронт командирам всех соединений, начиная от командующего армией, хотя эти меры, несмотря даже на применение оружия, должного эффекта не дали»[197].
В более благоприятных условиях с началом военных действий развивались события в полосе ЮЗФ. В контрударе 26–29 июня в районе Луцк, Ровно, Броды против 1-й танковой группы Клейста (всего около 1 тыс. танков) и части сил 6-й полевой армии противника с нашей стороны участвовало пять мехкорпусов (около 5 тыс. танков, в том числе 747 КВ и Т-34). Но, несмотря на превосходство в танках и успешные действия отдельных соединений, выполнить задачу по разгрому люблинской группировки противника не удалось. Нашим войскам удалось лишь частично приостановить продвижение германских войск. При этом фронт потерял 2648 танков[198]. По существу, большая часть его мехкорпусов фактически утратила боеспособность.
Танки 14-го мехкорпуса, брошенные в Кобрине
А немцы продолжали планомерно осуществлять замысел по окружению и последующему разгрому основных сил Западного фронта в районе между Белостоком и Минском. Используя разрыв между СЗФ и ЗапФ, 3-я танковая группа Г. Гота быстро продвигалась в направлении Минска. По танковому маршруту № 2 Пружаны, Слоним, Минск навстречу ей развивали наступление соединения 47-го мк группы Г. Гудериана. Его 18-я тд 23 июня захватила Пружаны и ещё до наступления темноты, действуя совместно с частями 17-й тд, вышла к Ружанам. Русские непрерывно контратаковали, нанося удары по флангам колонн Гудериана. Несомненным свидетельством ожесточенности этой борьбы стало донесение 2-й танковой группы об уничтожении 220 русских танков в течение первых двух дней боев, половина из которых была на счету 18-го тп 18-й тд