Я застонала, но тут же прикусила губу, пытаясь подавить слабость.

– Ты слишком медленная.

Дэймон рванул меня за локоть, вытаскивая с пола, будто я была тряпичной куклой.

Резкая боль пронзила плечо, и я невольно вскрикнула.

– Нет!… – мой голос сорвался, захлебнувшись в страхе.

Он не ослабил хватку. Его пальцы сжимали мою руку так сильно, что, казалось, кости вот-вот треснут.

Дэймон склонился ближе, его дыхание обожгло мою кожу.

– Добро пожаловать в ад, детка, – усмехнулся он.

Его пальцы сжались сильнее, и я невольно дёрнулась, пытаясь вырваться, но это было бесполезно. Дэймон только усмехнулся, наблюдая за моими жалкими попытками.

– Больно? – он склонил голову набок, словно действительно хотел услышать ответ.

Я сжала зубы, отказываясь говорить, но он резко дёрнул меня на себя, вынуждая застонать.

– Вот так, – он ухмыльнулся. – Теперь ты начинаешь понимать.

Я чувствовала, как кровь стучит в висках, как слёзы жгут глаза, но я не позволяла им пролиться. Не перед ним. Не сейчас.

– Ты принадлежишь мне, Элинор, – прошептал он. – И если ты попытаешься снова ослушаться…

Он медленно наклонился, его губы коснулись моего уха, и от этого прикосновения по коже побежали мурашки – не от удовольствия, а от ужас

– В следующий раз я сделаю так, что ты будешь молить меня закончить твою боль.

Я невольно содрогнулась, и Дэймон довольно усмехнулся.

– Теперь поднимайся в комнату, – он резко отпустил меня, и я едва не упала снова, но удержалась, цепляясь за перила лестницы.

Тело протестовало против каждого движения, но я знала – хуже только впереди.

***

Я сидела на кровати, сжавшись в комок, прижимая колени к груди. Каждая клеточка моего тела была напряжена. Я пыталась убедить себя, что всё будет хорошо. Что мне удастся спастись. Что он не тронет меня.

Но я знала, что лгу самой себе.

Дверь открылась бесшумно.

Я всё равно вздрогнула, словно от удара.

Дэймон вошёл в комнату медленно, с той ленивой, опасной уверенностью, от которой по коже пробежали мурашки. В свете свечей его тёмные волосы казались чуть светлее, а резкие тени на лице делали его ещё жестче.

Его холодный взгляд скользнул по мне, словно рентгеном просвечивая насквозь.

Чёрная рубашка плотно обтягивала его широкую грудь, подчёркивая рельефный силуэт. Расстёгнутый ворот открывал загорелую кожу, маняще контрастируя с тёмной тканью. Под ней угадывались жёсткие линии мускулов, воплощение силы и опасности. От этого зрелища меня охватил страх, смешанный с чем-то ещё… чем-то, чему я боялась дать имя.

Он остановился, не сводя с меня взгляда, затем медленно сел на край кровати.

Матрас прогнулся под его тяжестью, и я машинально сжалась, поджимая ноги ещё сильнее.

– Ослушаясь меня ты не сделаешь зло для меня, – начал он рассматривая меня, – Ты сама себе вредишь, и сегодня ты узнаешь цену твоего ослушания.

Я закрыла глаза не в силах произнести ни слова. Я готова принять то, что со мной будет.

– Кто тебе разрешил одеться? —грубо спросил он. – Я сказал, чтобы ты оставалась голой.

Я вжалась в подушки, но он уже протянул руку, его пальцы легко коснулись моего подбородка, заставляя меня поднять голову.

– Смотри мне в глаза, когда я с тобой разговариваю! – рявкнул он. Я вздрогнула.

Дэймон выпрямился и поднялся с кровати.

– Встань.

Я неохотно подчинилась, опустив голову. Горло сдавило, я пыталась сдержать слезы, но они предательски текли по щекам.

– Умница, – его губы изогнулись в подобии улыбки. – А теперь сними одежду.

Я кивнула и дрожащими руками медленно стянула с себя его свитер, оставаясь перед ним обнаженной. Стыд жег кожу. Позор сковывал движения.

Меня трясло. Я обняла себя, тщетно пытаясь скрыться в собственных руках. Но это не спасало. Я была испорчена. Он испортил меня.