Я молчала. Не потому, что мне нечего было сказать, а потому что в моем горле застрял железный острый ком. Каждое сказанное вслух слово причиняло боль, которой и так было много во мне. Я читала. Много читала. Уходила в иллюзии книжного мира. «Может, мне тоже удастся переписать свою историю?» – пытались пробиться во мне робкие надежды, когда настоящий мир выдергивал меня из книжного рая за шкирку и бил об стену реальности.

Я не могла вырваться из концлагеря своей души. Слишком страшные начальники в виде моих выводов о жизни не давали мне сбежать. Слишком свежий чистый воздух убил бы мою грудную клетку переизбытком кислорода, неизвестность расстреляла бы мою смелость, а новые ощущения растерзали бы мое хилое тело. Тогда я предпочла остаться в тюрьме, хоть и еле, но все еще живой.

Иногда я смотрела на маленькое грязное окно. Оно находилось на самом верху моего заточения. Почти у потолка. Сквозь него пробивались лучи солнца, но их силы не хватало, чтобы обогреть меня или осветить листы, на которых бы я написала свою новую историю.

Мне хотелось подняться к этому окну и посмотреть, что там, за пределами моей башни? Мне нечего было подставить, не на что опереться. Я болела. Была постоянная зима без флера сказочности, без Нового года. Только холод и темнота. Однажды за стенами моей башни началась вьюга. Сильный ветер разбил мое маленькое окно и в башню повалил снег. Я была боса, мои ноги окоченели. Не было другого выхода, кроме как залезть на стену. Я попыталась это сделать. Стерла пальцы ног в кровь, но постоянно соскальзывала. Снега становилось все больше. Я замерзала вся. И тут я увидела маленький камешек, выступавший из прочной стены. И потом еще один. И еще один. И там, и тут. И выше, и выше. На них помещались только кончики моих пальцев, но другого шанса выжить у меня не было.

Я начала взбираться по этим камням, много раз падала обратно в ледяную корку снега. Камни становились все больше, объемнее. Я вставала полной стопой, держалась всей кистью за них. Наконец, я добралась до окна. Оставалось перелезть через него. Для этого пришлось пораниться об обломки острого разбившегося стекла. Меня ждало не спасение. Я сидела на окне. За спиной была пропасть башни моих страхов. Впереди – пропасть пустоты. Я так устала и разочаровалась вновь. Больше не было никакого выхода. Никто не ждал меня со спасательным одеялом, никакой прекрасный принц не стоял под окном, только чернота везде. Тогда я просто сделала движение вперед.

Я летела и вдруг заметила звезды, светившие этой тихой мягкой ночью, увидела огни домов, верхушки деревьев, гирлянды на улицах, обнимавшихся людей, детей, высунувших язык, чтобы словить первую снежинку. Улыбка сама собой появилась на лице. Вдруг меня подхватили чьи-то сильные руки и мягко поставили на землю. Я подняла голову вверх. В воздухе кружилось легкое белое перо. Оно мерцало в сиянии крупных хлопьев снега и нежно упало на мою вытянутую ладонь.

Внезапно кто-то меня окликнул. Меня завели в уютное помещение, напоили горячим шоколадом. Люди участливо спрашивали, нужна ли мне помощь. Звуки, прикосновение, свет лампочек смешались в одно теплое согревающее чувство. Я могла только улыбаться. Смотрела на этих людей и не понимала, откуда они взялись, почему все они хотят сделать для меня добро. Принимала, соглашалась, благодарила. И я улыбалась, хоть никто меня и не просил. По моим венам потекла застывшая кровь, мышцы наполнились силами.

– А где вы все были раньше? – тихо спросила я. Потом я разжала ладонь. Перышко щекотало кожу и мои чувства: «Где ТЫ был? –заплакала я, – сколько раз я просила тебя прийти? Ты бросил меня! Забыл обо мне!»