Женя открыла дверь, и глаза ее радостно заблестели.

– Ой, Роберт, заходи. Ужинать будешь?

Она засуетилась, помогая гостю раздеваться. Он нахмурился, потому что терпеть не мог подобострастия.

– Захарка спит?

– Да, только уложила.

– Жаль, я ему конфеты принес, очень вкусные, «Мишка на севере». Скажешь, что это от меня. Я ведь ему обещал.

– Конечно. Будешь чай? – она смотрела на него с обожанием.

– Да. Можно.

Но до чая дело не дошло. Они сразу же пошли в спальню.

Утром, как всегда, Роберт ушел не позавтракав. Женя, убирая постель, вдруг увидела пятьдесят рублей на столе и закусила губу. Конечно, ей катастрофически нужны были деньги, она еле сводила концы с концами, а тут сразу половина ее зарплаты, но она же не какая-то там шлюха, которой платят за ночь… Она не знала что делать. Но деньги, тем не менее, оставила себе.

Ночью снег подтаял, а утром подморозило. Яна вышла на улицу. Ну вот, гололеда еще не хватало! Пришлось идти медленно, чтобы по дороге не растянуться во весь рост, а она как всегда опаздывала в школу.

Вадим ждал Яну возле ворот. Увидев, как она осторожно ступает, боясь поскользнуться, заспешил навстречу и, взяв из рук портфель, бережно поддержал ее за локоть.

По дороге прокатились на скользанке и осторожно пошли дальше. Поддерживая друг друга, ребята зашли во двор, где им предстояло подняться чуть в гору до ступенек. Не пройдя и половины пути, Вадим поскользнулся и потащил за собой Яну. Друзья на пару растянулись прямо посередине школьного двора. Яна оказалась сверху. Несколько секунд они в недоумении смотрели друг на друга. Потом прозвучало одновременно:

– Ты не ушибся?

– Ты не ушиблась?

– Со мной все в порядке. – Яна попыталась подняться, но вдруг увидела, как Вадим устало закрыл глаза, побледнел, и губы его стали совсем белыми.

– Вадик, что с тобой? – девушка наклонилась над ним и легонько ударила по щеке. – Вадик, Вадик! Очнись! – И в каком-то внезапном порыве, вероятно, от охватившего ее беспокойства, поцеловала парня. Он открыл глаза, посмотрел уже более осмысленно, неожиданно обхватил рукой её шею и наградил ответным поцелуем в губы. Затем скривился от боли, застонал и закрыл глаза. В эту минуту все перемещалось у нее в голове, и она почувствовала себя так, как-будто бы ее уличили в чем-нибудь очень постыдном.

Вся школа с любопытством наблюдала за этой картиной из окон. К упавшим уже бежали несколько учителей во главе с директором.

– Скорее, помогите! – увидев их, закричала Яна, стоя на коленях перед лежащим Вадимом, не успев прийти в себя после его поцелуя.

«Боже мой, все это видели» – сгорая от стыда, думала она, не зная как себя вести. Ее мучило не само событие, а как она будет выглядеть в глазах окружающих. Прибежала школьная медсестра с нашатырем и присела перед пострадавшим на корточки:

– Не вставай, сейчас приедет скорая, у тебя может быть сотрясение.

– Ну, мне уже лучше, – простонал Вадим, смотря на Яну. – Я могу встать.

– Лежи, – девушка с испугом остановила его и погладила по волосам. – Я поеду с тобой в больницу, – а сама боялась поднять глаза, на столпившихся вокруг них людей.

– Не трогай его, – одернула Яну медсестра. – Что у тебя болит, Вадик?

– Правая рука, вся от плеча онемела. М-м-м, – пожаловался он.

– Вадим, я сейчас приду, только предупрежу, что я еду с тобой, – не встретив ни у кого осуждающих взглядов, Яна с облегчением вздохнула, скользя, кое-как добралась до ступенек и зашла внутрь здания.

10 «А» наблюдал за всей этой сценой из окон и когда Яна, как ветер, влетела в аудиторию, Саша Погодин не удержался:

– Полянский поцеловал Росину и потерял сознание, ха-ха-ха!