Мицюра Оба

Из этой личной статистики легко сделать выводы. В конце февраля – начале марта ветры дуют с севера, ближе к середине марта их направление меняется на противоположное. Но о декабре и январе на мысе Арктическом мы знали только одно: 22 января 2006 года Оусланду и Хорну не повезло точно так же, как не повезло советским людям и норвежцам в марте. Оусланд и Хорн ушли не на север, а на восток, и не с мыса Арктического, а от береговой точки, восточнее и южнее. В разгар зимы им пришлось самым отчаянным образом сражаться с водой.

2 октября 2007 года Думанская прислала в Клуб замечательный документ: «Метеорологические и ледовые условия в период с первой декады ноября по вторую декаду декабря к северу, северо-западу и северо-востоку от мыса Арктического за последние 10 лет».

Это было то, чего мы ждали; точное, удивительное попадание в цель.

В первой декаде декабря картина выглядела удручающей: 6 раз из 10 господствовали южные ветра. В четыре же счастливых года, когда задували все-таки северные ветры, их повторяемость была ничтожной – в среднем 11 %.

Во второй декаде декабря дело обстояло лучше. Из 10 лет 8 были подходящими, и средняя повторяемость прижимных ветров составляла уже 21 %, а в некоторые годы даже 50 %, то есть каждый второй день дул благоприятный северный ветер.

Мы определились – стартуем во второй декаде декабря, и новость тотчас была сообщена Гаврилову.

Некоторые наши просьбы Росгидромет выполнить не смог. Спутниковых снимков льда в декабре не было. Точнее, так. Существовали снимки оптические, но в ночное время льды на них не разглядишь. Нужны снимки с радарных спутников. Для них ни облака, ни темнота не преграда. Выручить мог центр «СканЭкс», с которым мы рука об руку пересекли пролив Лонга. Тогда, в марте 2007 года, над головами Матвея и Бориса почти все время висели облака, и оптические спутниковые снимки помочь нам не могли. На картах же с канадского радарного спутника RADARSAT-1, которые нам присылали сотрудники «СканЭкса», все было видно: и постоянное смещение льдов, и тревожные черно-белые ансамбли воды и льда – каналы, поля молодого льда, валы торосов. Разве что палатку Матвея и Бориса мы не находили на этих снимках, но, будь она больше в несколько раз, мы увидели бы и ее.

Знакомство с инженерно-технологическим центром «СканЭкс» было еще одним везением… Хорошо помню, как, изучив пять сайтов этой компании, я нашел: «Сервис по оперативному предоставлению данных… для решения разнообразных задач по регулярному мониторингу природных явлений (контроль ледовой обстановки, наблюдение динамики снежного покрова, мониторинг лесных пожаров, наводнений и т. п.)».

Нам нужен был «контроль ледовой обстановки». В офисе компании на втором этаже старого московского дома на улице Россолимо, в комнате с открытым окном и цветами на столе, я познакомился с учредителями «лидирующей на рынке российской фирмы, предоставляющей полный комплекс услуг, от приема до тематической обработки изображений Земли из космоса».

Он – генеральный директор, Владимир Гершензон. Она – технический директор, эксперт в области технологий спутниковой съемки, Ольга Гершензон. Муж и жена.

Многое располагало: он – выпускник Физтеха, она окончила географический факультет МГУ, три года работала на метеостанции МГУ. У обоих по полсотни научных работ, Владимир – кандидат физико-математических наук, они – члены всяких замечательных обществ и редколлегий. Не буду надоедать читателю подробностями, но об одном начинании Ольги все-таки скажу. Она основала некоммерческое партнерство «Прозрачный мир», которое использовало изображение Земли из космоса в научных и природных исследованиях, образовании и туризме. Интересно это многим. Экологи видят загрязнение Ангары; сотрудники МЧС – лесные пожары; пограничники – браконьерские суда в российских территориальных водах. И так далее, перечень длинный. И какое отличное название – «Прозрачный мир».