Но, пожалуй, самое важное и значимое в его творческой жизни приключение – это необитаемый остров Визе…

В 1930 г. ледокольный пароход «Георгий Седов» направился в ходе очередной полярной экспедиции к Северной Земле с расчетом пройти те координаты, где предполагалась неизвестная земля.

Это предположение было высказано и опубликовано в 1924 г. на основании изучения дрейфа паровой яхты «Св. Анна» – драматического и трагического плавания лейтенанта флота Г. Брусилова в 1912–1913 гг. Внимательно рассмотрев сложные и прихотливые зигзаги перемещения судна во льдах, сопоставив их с течениями и ветром, В. Визе убежденно пришел к заключению, что между 78° и 80° с.ш. несколько восточнее дрейфа яхты находится какое-то препятствие, преграждавшее ей движение на Восток. Несомненно – это неизвестная земля. Визе вычислил ее координаты, нанес их на карту Карского моря и смело опубликовал эти данные.

И вот 13 августа 1930 г. капитан «Георгия Седова» В. Воронин спустился с ходового мостика и, зачехляя бинокль, сказал: «Прямо по курсу земля!» Земля, открытая шесть лет назад в тиши рабочего кабинета, за письменным столом.

На следующий день человек, ее открывший, с волнением ступил на каменистый берег. Это был остров площадью 288 кв. км. Несколько позже открыватель скупо и сдержанно описал его: «Остров низменный, из осадочных пород, покрытый скудной тундровой растительностью. Крайне бедна и его животная жизнь. Даже птицы, обычно встречающиеся на арктических островах летом в большом количестве, здесь наблюдались только в единичных экземплярах. Затерянный среди арктических льдов, он производит крайне унылое и безотрадное впечатление».

Но это был его остров…

Такие приключения вовсе не редкость в истории морских путешествий и открытий. Уместно здесь напомнить еще об одном, подобном.

Вторая половина XIX века не отличалась в России вниманием правительства к изучению и освоению Арктики. Но в научных и промышленных кругах вдруг «пробудился интерес к плаванию и рыбным промыслам в русской части Ледовитого океана». Толчок к нему, как не раз уже было в нашей истории, дали успехи иностранцев. Норвежские китобои, к русскому изумлению, на небольших шхунах смело проникли в непроходимое Карское море – в «ледник, постоянно набитый льдом». Они избороздили его во всех направлениях, даже добрались до места давней зимовки Баренца.

Открытия норвежцев, их алчное хозяйствование в наших исконных водах подтолкнули передовую Россию к арктическим исследованиям. Русское географическое общество создало комиссию, чтобы выработать план полярной экспедиции и определить для нее комплекс и диапазон научных работ.

Один из докладов в этой связи готовил секретарь отделения общества Петр Алексеевич Кропоткин (1842–1921).

В своем докладе среди других мер он рекомендовал разведочную экспедицию в район Шпицбергена, где должна, по его мнению, находиться еще неоткрытая земля.

Откуда взялось это мнение? Из творческого изучения материалов доклада о течениях Ледовитого океана, сделанного русским офицером флота бароном Шиллингом; из путешествия Лютке на Новую Землю; из знакомства с общими географическими условиями этой части Арктики. На это же указывали неподвижное состояние льда на северо-запад от Новой Земли, камни и грунт на дрейфующих ледяных полях. И еще из многих других признаков. В частности, от взаимодействия холодного и теплого течений.

Все это вкупе было весьма убедительно для ученых и мореплавателей. Но не для Министерства финансов. Денег на экспедицию не нашлось, хотя их требовалось всего-то около тридцати тысяч. Не такая уж сумма для открытия целого архипелага.