В Китае династии Тан, великой исторической рулетке произвольных стандартов красоты, шарик выпал на слово «тучный», так что У считалась одной из самых красивых женщин в стране. Она поднялась на вершину среди фавориток Тай-цзуна, но после его смерти ее положение стало опасным. Мужчины вечно все портят! К счастью, У приглянулась и одному из сыновей императора – Гао-цзуну, пока ухаживала за его больным отцом. Важно отметить, что Гао-цзун не был каким-нибудь бестолковым сыном Тай-цзуна. Еще до смерти отца он ликвидировал по причине разных заговоров четырех своих непутевых братьев, а вместе с ними и их женщин. Гао-цзун был как раз супер, но им было легко манипулировать, – к радости советников двора и самой У, которая пережила зачистку наследников и наложниц.

В VII веке при правлении династии Тан девчонки совсем одичали. Насмотревшись на тюркских соседей, они лихо скакали на лошадях, укорачивали одежду и совершили самое страшное женское преступление – стали носить штаным словно девушки легкого поведения! Пришло время У обрести такую мощную власть, какой никогда не достигала и более не достигнет ни одна женщина в Китае. Дело было не только в том, что она вышла замуж за Гао-цзуна. После смерти императора его жены обычно брили головы и доживали свою жизнь в смиренных размышлениях и молитвах вдали от императорского двора. Но У была дерзкой шалуньей и завела роман с Гао-цзуном, когда еще носила траур по его отцу как хорошая благочестивая женщина. Гао-цзун на нее сильно запал, так что ей, вопреки традициям, позволили вернуться во дворец и выйти замуж за сына первого мужа, что, если честно, довольно жестко.

Проблема только в том, что у Гао-цзуна уже была старшая жена, императрица Ван, которой У прислуживала как фрейлина. У придумала план, как ее заменить, и, че-че-черт побери, как он был страшен. У уже родила Гао-цзуну несколько детей, а Ван до сих пор не дала ему официального наследника. Судьба императрицы Ван была предрешена в тот день, когда она пришла посмотреть на девочку, которая недавно родилась у У. Она оказалась с малышкой наедине, вероятно, просто сказала ей: «Эй, ты как?» (или что там люди говорят младенцам), – и ушла, но, когда вернулась У, поднялся крик, что девочка МЕРТВА. У приказала разузнать, кто последний оставался с малышкой наедине, и – да неужели! – это оказалась императрица Ван, которую все теперь считали детоубийцей. Потом императрица Ван только все усугубила, попытавшись отомстить У колдовством, а это в тех краях было совершенным табу. После тщательного обсуждения дела между У, Гао-цзуном и императорскими советниками, императрицу Ван понизили, и в 655 году У стала новой старшей женой и императрицей.

Как, черт возьми, умер младенец? Я даже знать не хочу, потому что, боже мой, это ужасно. Даже если девочка умерла сама, как это часто делали младенцы, У ведь все равно сыграла на ее смерти в политических целях. Фу на тебя, У!

Таким образом, У позаботилась о том, чтобы императрицу Ван вместе с еще одной наложницей, которая помогала в колдовстве, отправили под домашний арест. Впоследствии женщин жестоко убили, сначала подвергнув пыткам, а потом на несколько дней бросив живьем вариться в чанах с вином. Отличный план на вечер пятницы, да?!

За это императрица У получила прозвище Коварная Лиса и долго и счастливо жила с Гао-цзуном как старшая жена. Они коротали дни за политическими интригами, выдумыванием наказаний родственникам-изменникам и какими-то странными любовными утехами. Очевидно, одной из причин, по которым У стала любимицей Гао-цзуна, было то, что она единственная соглашалась на *какое-то неизвестное сексуальное извращение*, которое остается загадкой, но, вероятно, уже случайно попало на страницы «Космо». Как бы там ни было, предположительно они любили заниматься этим на постели в окружении зеркал, чтобы смотреть на свои горячие тучные тела. Придворных советников беспокоило, что супруги слишком моногамны, ведь это считалось вредным для мужского здоровья – тратить все свое семя и энергию лишь на одну утробу вместо того, чтобы получать жизненную силу от десятков молодых женщин, как предполагает «природа»