«Уеду. Работа, важная, предстоит. За неё, заплатят в двое. Договор, я, подписал»– с довольным видом, ответил Иван, подхватив жену, на руки:-«А ты, ждать, меня, будешь!»

«Ой, придёшь, а, меня, нету! Светку, вон, из дома, на машине увезли. Прям, среди бела дня! А может и мне, в город податься?»– Татьяна засмеялась:-«Там, говорят, женихов, с машинами, ещё, много осталося!»

«Я, тябе, уеду! У нас, лошадь, есть. На машине, по лесу, далеко, не уедешь! А лошадь, она, и по дороге, и по лесу, свезёт»– Иван поцеловал жену:-«Не в машине, счастье!»

Утром, Иван, отправился в лес, на дальние болота.

В конце недели, в деревню приехала комиссия, во главе с Князевым Севастьяном Николаевичем. Погода, была, неладная, моросил дождь. Войдя в церковь, Севастьян Николаевич, усмехнулся.

«Эка, как, разукрасили! Не признать!»– Князев рассматривал стены, в приходе. В алтаре, висел портрет Ленина, украшенный венком, из колосьев. На других стенах, висели плакаты, обличающие, все грехи, буржуазии и НЭПа. По середине, церкви, стояли лавки и табуреты.

«Это, что, у вас, тут, такого происходит?»– спросил Собрыкин, у появившегося, из кабинета, Белкина.

«Да, как, что? Вы ж, нам, сами сказали, что сделать молодёжный клуб, надобно. Так, во-о! Сделали ж. Здеся, собрания проводим, днём. А вот, вечером, после работы, конечно, танцы и праздники, устраивам»– разъяснил Белкин:-«А вы, к нам, по какой надобности, приехали? Лекцию, прочтёте, аль собрание проводить, будите?»

«Отчёт, по твоей работе, глядеть, будем»– сурово ответил Князев:-«Давай, показывай, как тут, у вас, работа, идёт. Много ль, дел, наворотить успели?!»

«Да мы, чо?! Чо, обещали, то, в срок, всё, выполним. Ей, Богу!»– засуетился Белкин.

«Так идём. Покажешь, где, что, у вас, тут»– приказал Князев, добавив:-«А это, наш бухгалтер, Зёмин Егор Васильевич. Покажи, ему, книги учёта. Пусть посмотрит, так ли всё, что ты, нам, отписал?! Идём». Прохор, повёл Зёмина, в кабинет, проверять учётные записи. Белкин, повёл Князева, показывать хозяйство, артели. Дождь, перестал моросить, унесённый, осеним ветром, в сторону, лесов и болот. Дорога, в деревне, превратилась в грязь, из-за дождей и телег, груженных брёвнами. Князев, шёл уверенно, не обращая внимание на грязь. Белкин, перескакивая лужи, спешил, перед начальником.

«Вот, здеся, вот, мы, коровник поставили. За ним, вот, конюшню, ставим. Мужики стараются, как для себя, делают. Правда, по, моему, научению, но хорошо, делают»– Белкин лебезил, показывая, рукой, на стройку, конюшни.

Князев, вошёл в коровник, осмотрелся.

«А корма, коровам и лошадям, где храните?»– со знанием дела, спросил Князев:-«Коров, чем, кормите?»

«Так, вот, ведь. Сено, немного, здеся. А основное, сено, в полях, ещё. Закончим, конюшню, привезём, сено. И зерном, тоже, кормим!»– махнул рукой Белкин:-«Вот, будем, тута, печь выкладывать, чтоб коровам теплее было. Кирпич, у Кузьмичёвых, возьмём. Он, им, не надобен. А нам, нужнее».

«Так, что, они, его, сами, делают?»– удивился Собрыкин.

«Нет. У них, дом сгорел. Тяперь, Кузьмичёвы, все, разбежались, кто, в город, кто, в лес. Им, тяперь, не до кирпича. Ещё, не известно, останутся ли вообще, в деревне. Они, здеся, тяперь, чужие»– беззаботно, отмахнулся Белкин.

«Это как, так?»– засомневался Князев.

«Кузьмичёв Егор, он, тяперь, паразитическую жизнь, в городе, ведёт. А сын, его-ный, Ванька, в лесу ошивается, боится нас. К жене, раз в месяц приезжает. Да и она, у нас, долго не задержится, к матери, скоро, уйдёт»– уверенный в своей правоте, ответил Белкин.

«Ты, в этом, уверен?»– переспросил Князев:-« И поэтому, ты, Ивану Кузьмичёву, зерна не дал?»