(Сцена 65: "Титан" – Логово Нейрокорпуса)

Стыковка с "Титаном" была не стыковкой, а поглощением. "Гарпия" была втянута в гигантский ангар, больше похожий на операционный зал для механических чудовищ. Воздух был насыщен запахом озона, охлаждающих жидкостей и… стерилизаторов. Повсюду сновали сервисные дроны и люди в утилитарных комбинезонах с эмблемой Нейрокорпуса – стилизованным нейроном в кольце шестерен.

Реннера и Векса вывели из модуля, с них сняли шлемы стазиса, но оставили под присмотром оперативников с готовым оружием. Кокон Сомовой и контейнер с ФРК были немедленно погружены на отдельную антиграв-тележку и быстро увезены вглубь корабля по широкому коридору, обозначенному как "Сектор Омега: Криогенные и Ксенобиологические Исследования".

(Сцена 66: "Титан" – Когнитивный Фронтир)

В стерильном карантине "Сектора Сигма", пропитанном запахом озона и фантомным жжением наноигл, доктор Марк Векс балансировал на лезвии нейронного ножа. Шлем "Мнемозины-7" сжимал его череп, не столько физически, сколько пси-метрически, создавая ощущение тисков для сознания. Наноиглы из "Мемристорного Сплава" уже не просто сканировали – они интервенировали. Система, обученная на паттернах коллапса Реннера, с хирургической жестокостью вырезала из его памяти кластеры, связанные с Квантовым Фазовым Переключателем (КФП) проекта "Кунсткамера-Квантум".

Векс сосредоточился на ложном следе, как советовал искаженный голос "Паллады": гравитационные эмиттеры Черенкова-Тяна. Он намеренно вызывал в памяти их технические спецификации, уязвимость к высокочастотным флуктуациям пространства-времени типа "Фон-Дельта", известную, но не фатальную. На экранах в контрольной комнате оператора сканера загорались соответствующие нейронные ансамбли, подтверждая "доступ". Данные текли потоком: уравнения петлевой квантовой гравитации, описывающие генерацию микросингулярностей; схемы калибровки эмиттеров; инцидент на испытательном стенде "Кунсткамеры", когда флуктуация "Фон-Дельта-3" вызвала кратковременный сбой фокусировки, потребовавший перезагрузки.

*"Мнемозина-7": Целевые энграммы КФП/Стабилизация извлечены на 78%. Паттерн резистентности: минимальный. Когерентность нейронного отклика на запросы об эмиттерах: 0.91. Рекомендация: Углубление экстракции по вектору "Гравитационные Аномалии/Уязвимости".*

Майор Тал наблюдал за потоками данных. Его серые глаза сузились. "Слишком… гладко, доктор Векс. Вы сотрудничаете. Но сотрудничаете избирательно. Где данные о критическом фазовом сдвиге пси-резонаторов? Где параметры порога декогеренции при нарушении когерентности пси-поля? Система фиксирует блокировку доступа к этим кластерам на уровне префронтальной коры. 'Мнемозина', увеличьте пси-супрессию на сектора PFC-9 и HPC-3 до уровня 'Гамма-Тишина'. Индуцируйте принудительную активацию целевых энграмм."

Векс ощутил, как холодная игла пронзила его мысленный барьер. Система начала толкать. Образы Вей'Лаана, его фанатичные речи о "дирижировании реальностью", всплывали с навязчивой яркостью, смешиваясь с сухими формулами:

Ψ_coherence < Ψ_critical → Λ_decay ∝ exp(-Δt / τ_decoherence)

где Ψ_coherence – интегральная когерентность пси-резонансного поля, Ψ_critical – критическое значение, зависящее от топологии сингулярности и отрицательной энергии стабилизационного контура, Λ_decay – вероятность каскадной декогеренции, τ_decoherence – характерное время распада квантового состояния. Вей'Лаан маниакально повторял: "Марк, ΔΦ всего в 0.005π рад от критического значения – и мы увидим истинное лицо Хаоса!"

Боль была не физической, а экзистенциальной – насильственное воскрешение знаний, которые он хотел похоронить. Он пытался удержать фокус на эмиттерах, но система давила сильнее. И тогда, в глубинах отчаяния, всплыло то, что искала "Паллада": Резонанс Скорби.