Мастер Эйвар регулярно высылала патрули, чтобы проверить эти сведения, но, когда они прибывали, уже оказывалось слишком поздно. Республика атаковала известные базы нигилов, но получалось, что чем больше совершалось этих атак, тем больше находили нигилов: будто переворачиваешь камень, а из-под него разбегаются членистоногие. И это была одна из причин, почему Вернестра радовалась возвращению на Корусант, хотя мысль о расставании со «Звездным светом» вызывала у нее дрожь. Возможно, в главном Храме отыщется средство, чтобы облегчить страдания жителей фронтира.

Вернестра с Имри прошли мимо дроида и двух запертых дверей, которые вели на склад обмундирования и в оружейную. Целью джедаев был стол в дальнем конце коридора, позади которого ждал отдельный ангар. За столом сидела нервная девушка-падаван, что-то набиравшая на экране. Рядом с ней стоял пустой цилиндрический сосуд высотой с Имри и почти такой же ширины.

У невысокой для своего возраста девушки была глянцевая коричневая кожа и прямые черные волосы, коротко остриженные в косую прическу; ее падаванская косичка доставала только до плеч. Девушка была совсем юной и явно прибыла на «Звездный свет» недавно, о чем можно было судить по испугу, с которым она смотрела на экран своими широко распахнутыми глазами, и по тому факту, что Вернестра ее не узнала. Девушка в ужасе воззрилась на нее, но тут заметила Имри, и ее плечи слегка расслабились.

– Привет, Прити, – с широкой ухмылкой поздоровался Имри.

Девчонка улыбнулась в ответ, продемонстрировав все свои зубки. Ее щеки слегка порозовели, и Вернестре пришлось спрятать многозначительную улыбку. У Имри завелась поклонница.

– Привет, Имри. Ой, э-э… это твоя учительница?

– Да! Прити, познакомься: мастер Верн Роу.

– Эм, Вернестра Роу, – виновато улыбнулась Вернестра. Она разрешала Имри продолжать звать себя Верн – это прозвище осталось в наследство от покойного мастера Дагласа Санвейла, – но не собиралась допускать, чтобы оно стало общеупотребительным.

Прити заморгала, и ее карие глаза расширились еще больше:

– Вы прошли испытания в пятнадцать лет.

– Эм-м… да. А сейчас мне семнадцать. – Вернестра не хотела, чтобы это прозвучало снисходительно, но вышло именно так, и она улыбнулась, чтобы смягчить удар. – У вас не отыщется для нас корабля? Мы летим на Корусант. Нас всего двое, так что катер вполне подойдет.

Падаван кивнула и опустила взгляд на свой терминал. Тот бибикнул и засветился красным. Девчонка сглотнула.

– Простите, мастер Верн… то есть Вернестра. Вам не разрешено предоставлять корабль.

– Что? – сказала Вернестра, не в силах скрыть удивление. – Меня переводят на Корусант. Разве там этого не указано?

– Да, эм… указано. Но приказ не давать вам корабль исходит от мастера Нюбаррона.

– А сам мастер здесь? Можно перекинуться с ним парой слов? – мило спросила Вернестра.

Прити взглянула наверх, и там, под потолком, в самом деле парил мастер Нюбаррон, чье аморфное тело было окрашено в лиловый и розовый цвета.

«ТЫ НЕ ПОЛУЧИШЬ ЕЩЕ ОДИН КОРАБЛЬ НА УБОЙ, ВЕРНЕСТРА РОУ».

Вернестра скривилась от громкости голоса, который раздался у нее в голове, отразившись вибрацией во всем теле. Никто точно не знал, к какому виду разумных существ принадлежит мастер Нюбаррон. Некоторые предполагали, что оно родом с одной планеты в Диком космосе, что оно может относиться к какой-то неизвестной разновидности файлар-ницанов с лиловой расцветкой; другие высказывали мнение, что те существа, к которым оно принадлежало, умели исключительно ловко прятаться от сторонних глаз, предпочитая выдавать себя за погодные явления. Каких только историй не рассказывали о мастере Нюбарроне после его прибытия на «Звездный свет», хотя оно успело стать легендой еще до своего назначения интендантом маяка. Вернестра больше всего любила байку о том, как оно выступало в интермедии программы одного цирка с сомнительной репутацией, и когда его нашел некий джедай из искателей пути, оно страшно обрадовалось, что наконец может с кем-то общаться, а затем потребовало, чтобы его освободили.