Мы шли по широкому плато. Слева от нас находилась гора с монстрами и тётками, а справа предположительно гора с храмом говорящей головы. И до того и того было километров по десять. Я чувствовал приближение одиночного червя.

– Цветущая по Ночам, за нами одинокий червяк увязался. Это не на твой запах пришли? – пытался пошутить я, но, судя по реакции, получилось как-то неуместно.

– Они постоянно на меня охотятся, как я из племени ушла. Надо убегать.

Туг покачал головой:

– Ещё рано. Древо только погасло. Если он будет один, лучше убить, иначе потом появится много.

Мы приготовились к бою. Старались не приближаться к уходившим в глубину разломам, по которым за нами упорно двигался червяк. Плешивый догнал довольно быстро и решил наши проблемы. Этот червь был совсем неразвитый, но габаритами вполне немаленький. Плешивый с подобными существами был отлично знаком. Удар огромных лап, хруст хитина, и ядовитый кислотный запах разошёлся от разбрызганной крови. Кровь червей по традиции была ядовита, но это медвегрыза мало беспокоило. Плешивый лихо выволок тушу на ровную каменную поверхность из расщелины, где придавил животину. Думаю, он сам отчасти содержал генокод червей. С чего бы тогда непереносимость игг-света? Плешивый разгрёб лапой внутренности и выдрал внушительный кусок зубами, принявшись жевать, но не флегматично, а настороженно, стараясь заглотить жратву как можно быстрее.

Два, три, а то и пять таких червей в присутствии моего медведя опасности не представляли, но Плешивый явно нервничал. Согласен. Первым точно понял я, но ещё надеялся, что а вдруг нет, но чувство капитана малого тральщика работало отлично, и я отчётливо понимал, что к нам направилась целая толпа червей. Конечно, не может никуда деться то, что вырабатывалось годами, когда тебя убивали тысячи раз и ты большую часть жизни метался между азур-тварями, кораблём-регенератором, где тебе выдавали новое тело, и базой флота, где ты получал новый корабль. И опять ощущения не подвели.

Плешивый напрягся одновременно, но основываясь на моём беспокойстве. Ментальная связь с ним у меня была намного крепче, чем с Кусем. Он просто понял, что я нервничаю и почему, но пока конкретной опасности не ощущал. Я решил не проверять, как близко медвегрыз может почувствовать червей. Объяснять моей банде ничего не стал, просто сказав:

– Черви! Много! Туда. – И погнал всех на плавно поднимающийся скальный хребет.

Было всего два варианта: вправо, к храму говорящей головы, или влево к тёткам и монстрам. Идти в пещеру, наполненную разными видами монстров, а ещё где живут представительницы племени, которые всегда молчат, всех убивают и размножаются с помощью трелей, откровенно не хотелось. Но по традиции особого выбора нам не дали. Вариант с головой я не рассматривал принципиально, решив ломать цепь событий.

Мы побежали. Где-то вдалеке по разломам шуршали лапки сотен червей, но вылезать из каньонов они будут только в самые тёмные часы ночи. Ледяной хребет плавно поднимался на высоту с километр и вёл к той самой пещере, где жило племя агрессивных тёток и куча монстров. Словно кто-то дорогу делал, пусть не идеально ровную, зато упирающуюся в дыру в скале, куда можно винтокрыл засунуть, такой огромной оказалась пещера. Но самым главным для меня сейчас было другое. Ледяная дорога сильно возвышалась над местностью, свет игг-древа оттуда ушёл последним и придёт раньше, дав нам лишние минуты защиты от азур-чудовищ из краёв полной ночи.

Те, кто жил в пещере, тоже опасны, но, возможно, нам удастся победить, сбежать или договориться, а вот против сотен червей у нас шансов точно не было. Лучше попытать счастья в месте, наполненном неизвестными опасностями, чем наверняка сдохнуть, сцепившись с сотнями червей. Кроме того, с нами Плешивый, а он сам по себе за нескольких восходящих. Стоило бросить взгляд на питомца, как ко мне прилетело чувство зверя, что и он теперь ощущает опасность и полностью разделяет моё мнение, что надо убегать, и побыстрее.