В следующий миг она продемонстрировала нам всю глубину разницы между серебром и бронзой. Я не понял как, но она вырвалась и мгновенно распотрошила змея, да так, что у меня кровь в жилах застыла. Я даже толком не понял, как она эта сделала, настолько быстро все произошло! Силуэт Ночной Гостьи как будто удлинился, стал худым и костлявым, а пальцы превратились в лезвия. Восходящая голыми руками ломала кости и вытягивала из шипящего, бьющегося, еще живого змея внутренности. Зрелище и сопровождающие его звуки были настолько тошнотворны, что я на мгновение зажмурился, а когда вновь открыл глаза, Ночная Гостья сама откусывала бьющемуся в агонии змею голову. В прямом смысле – вгрызлась ему в шею почище тигрекса, с хрустом, урчанием и чавканьем. Зрелище было настолько кровавым и отвратительным, что меня на мгновение даже замутило – и все меньше я хотел находиться в одном пространстве с этим… существом. Это же настоящий монстр!

Над разорванным телом нага замерцали Руны и Звездная Кровь. Хрипло хихикая, Ночная Гостья отступила в сторону, жадно облизывая окровавленные пальцы и вновь обратилась в пустоту:

– Благодарю… Я развлекла госпожу? Я… прощена?

И опять тишина. Восходящая подозрительно повертела головой:

– Или… тут есть кто-то еще?

Ее взгляд упал на тот Куб, за которым находился я. Но женщине-монстру ответил другой голос, звучный баритон Винсента Кассиди:

– Есть, буря!

Рикс спрыгнул сверху, принесенный своим Аспектом, и в его руке мелькнуло золотое копье. Ночная Гостья опять захихикала, склонив голову набок и рассматривая его:

– Госпожа… подарила мне упрямого рикса?

А затем бросилась к нему, превратившись в смазанную полосу. Она была крайне опасна, но и Винсент оказался начеку – его Аспект встретил Ночную Гостью на половине дороге, звучным шлепком расплющив ее по каменному полу лаборатории.

Я… видел, что от нее осталось – примерно то же самое, что от человека, на которого с высоты упала скала. У Кассиди была тяжелая рука, все это знали. И видел, как Ночная Гостья, мерзко подергиваясь, медленно встала из кровавого пятна, с хрустом вправляя сломанные кости. Она как будто вообще не испытывала боли – и совершенно утратила человеческий облик, превратившись в окровавленного жуткого упыря. К счастью, Рун у нее не осталось, только собственное тело, иначе… наши шансы были бы невелики. Винсент не собирался играться – он пришел ее убивать, и золотой луч из Игг-Копья навылет пробил Ночную Гостью, превратив ее туловище в обугленный огрызок.

Который все еще жил… шел вперед, вытягивая остатки когтистых рук, и, кажется… восстанавливался – пока мой Плоскостной Меч не разделил его на две равные половинки. Используя Истинный Взор, я ударил еще раз – туда, где угадывалась синяя энергетическая точка – и был «награжден» неожиданным сюрпризом:

Восходящий! Злонамеренное отделение стигмата запрещено Храмом Вечности!

Наказание: Позор

Наказание: Враг Вечности

Наказание: Награда за вашу голову

Даже гвоздь у этого… существа находился не в руке, а в основании шеи. Поэтому я и перепутал – но за нарушение списали всего десять единиц Славы – не очень страшно. Вероятно, первое предупреждение – следующее будет серьезней и может отнять у меня Титул. Зато удар оказался эффективен – Ночная Гостья все-таки сдохла, рассыпав несколько серебряных Рун.

– Я бы справился сам, буря! – рыкнул раздосадованный моим вмешательством Кассиди.

– Не думаю, что ей стоило давать шанс, – ответил я, стараясь не смотреть на кошмарные останки Гостьи, – Что… она такое?

– Восходящая, – буркнул рикс, – Есть такой серебряный Атрибут – Изменяемость, видел? Если его развивать, можно получить Навыки, которые полностью изменяют тело. Очень по-разному меняют, доннерветтер, но суть одна – ты перестаешь быть человеком. И это необратимо.