– Эта домашняя зверюга… боится…

Боринг не выдержал и отвесил лейтенанту подзатыльник.

– Короче, эта зверюга боится мышей! – воскликнул Антон и обвёл всех торжествующим взглядом.

В повисшей тишине первой прыснула со смеху Дайна. За ней захихикал Боринг, мелким горошком раскатился Стеблишка. Последним рассмеялся Фрэнк.

– Жаль. Такая красивая версия вырисовывалась… – сказал Боринг.

– Слишком гладко всё шло, – заметила Дайна. – Так не бывает. Так что ищем дальше.

– Новые эпизоды произошли в восьмом, двенадцатом и в третьем районе. Там работают банды Красавчика, Джокера и Миши-музыканта, – уточнил капитан Мэйкпис. – Надо поговорить с коллегами из этих районов.

– Работаем! – поддержал Боринг.

Когда все уже вышли из кабинета, в дверь снова заглянул Фрэнк. Дайна вопросительно подняла брови, а Мэйкпис быстро шагнул через порог и повернул в замке ключ.

– Фрэнк, что случилось? – едва успела спросить Дайна.

Капитан дёрнул её к себе, обнял железной хваткой и впился в её рот глубоким, жадным поцелуем. У Дайны закружилась голова. А Фрэнк продолжал целовать её так, словно хотел высосать душу или проглотить живьём. Она повисла в его объятиях, ничего не соображая и не имея сил хоть как-то сопротивляться.

Наконец, он отстранился и опустил безвольное женское тело в кресло. Дайна медленно всплывала из полуобморока, а Мэйкпис стоял над ней и с удовлетворением наблюдал, будто любовался хорошо выполненной работой.

Зачем он так сделал? Ещё несколько минут назад Фрэнк и сам не мог себе объяснить, почему у него возникло такое жгучее желание зацеловать Дайну если не до смерти, то хотя бы до обморока. А сейчас он всё понял: он хочет застолбить её, пометить, как метят любимых самок львы, своим запахом, своей энергетикой, раз уж нельзя пометить её своим семенем, чтобы носила в чреве его детёнышей. Чтобы другие самцы даже смотреть в её сторону не смели. Эта женщина только его!

Чувство собственника, глубоко спрятанное под шаблонами служебной этики, зашевелилось в нём, когда утром Фрэнк увидел, как этот молодой нахал Стеблишка приехал с Дайной на мотоцикле. И вроде бы ничего в этом не было особенного, она даже не поблагодарила лейтенанта, легко соскочила с сиденья, красиво взмахнув ногой, и взлетела по ступеням крыльца. А у Фрэнка дух перехватило. В следующее мгновение он увидел, каким взглядом провожает детектива Брум молодой коллега, и тут у Фрэнка внутри всё заклокотало. Сопляк, уничтожу!

Дайна вернулась в дом на малой площади Цветочной улицы, где днём раньше арестовали бедолагу со здоровенным хищным котом. Она зашла в подъезд и прислушалась. Пошла наверх, стараясь ступать тихо. Снова увидела на двери табличку из жёлтого металла с надписью «Тайра. Целитель» и уже протянула руку к звонку… Наверху раздалось еле слышное шуршание. Дайна напряглась, прислушиваясь. Может, где-то просто осыпалась штукатурка или отслоился от стены лоскут краски? Такое бывает в домах старой постройки. Она осторожно поднялась ещё на несколько ступенек, всматриваясь в ломаный узор перил на верхних этажах. Не хватало ещё, чтобы кто-нибудь увидел её у двери запрещённого специалиста. Она специально переоделась в простое, неброское платье, убрала волосы под косынку и надела очки с тёмными стёклами. Ей совсем не хотелось, чтобы кто-то увидел её здесь.

Но наверху она никого не заметила. Снова подошла к двери целительницы и нажала кнопку звонка. Услышала шаги в квартире. Тайра открыла. Она не удивилась и ничего не сказала, только шагнула в сторону, пропуская Дайну внутрь. Прежде чем закрыть дверь за гостьей, она бросила взгляд вверх и начертила в воздухе треугольник.