Место для нашего разговора было определено само собой – наша комната на двоих. Где не будет ни ушей, ни глаз.

– И что бы ты хотел узнать?

Я сел на кровать и пусть приглашал Тайоу, тот остался стоять у стены, разглядывая мои глаза. Моё лицо. Как Дайя делал время от времени. Только вот было ощущение, что всё это по разным причинам. Тайоу ищет, Дайя – волнуется.

– Расскажите мне всё, что можешь, о Накамуре-семпае.

– Мне кажется, это «всё» ты быстрее прочитаешь в сети. – Я указал на телефон.

– Это я уже прочитал. Это мне не нужно. Расскажи мне то, что ты видел, когда общался с ним. Каким он был? Как он относился к тренировкам? Группе? Ко всем остальным и лично к тебе.

– Это что, допрос? – ухмыльнулся я.

– Считай, что да. – Тайоу только склонил голову. – Я здесь нахожусь и потому, что ищу убийцу Накамуры-семпая.

Эти слова свелили холод, промозглый, когда температура в Токио неожиданно переваливает за минус и вдруг падает снег. А не должно. Снега в Токио почти не бывает.

– Тебя кто-то послал?

– Сам себя послал, – засмеялся Тайоу. – На самом… я уже примерно знаю, кто убийца.

– И почему ты ничего не расскажешь?

– Это всего лишь слово, догадка. Доказательств нет.

Кого Исида-сан к нам привёл? Ищейку? Ищейку, которая будет танцевать вместе с нами на сцене? Которая будет лучше нас?

– Испугался, Руби-семпай? Извини! – Тайоу сложил руки в молитвенном жесте. – Но ты ведь знаешь, что писали. – Его глаза при свете солнца отдавали тёмным золотом. – Накамуру-семпая отравили. Бутылку, из которой он пил, нашли среди ваших. То есть…

– Это был кто-то из нас, это хочешь сказать?

– Возможно, – кивнул Тайоу.

Нет, он точно знает, кто это был. Из всех нас.

– Может быть, это был Исида-сан или кто-то из стаффа. Кто мог передать уже отравленную воду. Но я думаю, всё проще, чем кажется. Ходить по лесам и уезжать за город не надо.

– Думаешь, кто-то завидовал?.. Или… что?

– Не знаю. – Тайоу с интересом смотрел на меня. – Что ты мне расскажешь?

– Ну… у Дайи не было врагов. Все понимали, насколько он важен. Понимаешь? Он лидер, без него никуда. И это все увидели, когда его стало. Но мы, «Хоусэки», знали об этом задолго до. Глупо отрицать, что кто-то обладает куда большим талантом.

– И никто не завидовал?

– Каждый из нас пришёл сюда за своим, – я перемял пальцы, – а Дайя только помогал исполнить мечту. Без него… это просто не имеет смысла. А он сам… не представляю, что кто-то бы хотел его убить. Потому что… вот Эме – он бывает вспыльчивым, может кого-то обидеть, а Дайя – никогда. Он всегда смотрит на людей, всегда оценивает их состояние, всегда… всегда всё видит. Всегда сопереживает им. Не представляю, что кто-то мог бы на него озлобиться.

– Это точно, я читал об этом.

Ничего не скажет о том, что я говорю о Дайе так, будто он не умер, будто он ещё здесь. Не могу повернуть язык в другую сторону, не могу сказать, что он «смотрел, оценивал, видел». С той стороны реки он наверняка всё это ещё делает.

– Но в сети есть и хейтеры, и фанаты, и сталкеры… Никакие из этих не оказывали влияния на Накамуру-семпая?

– Нет, – твёрдо сказал я, – у Дайи было ограничено время в соцсетях. Он не любил, когда что-то тратит его время попусту. И даже если это кто-то из них… могли ли они пробраться к нам?

– Скорее всего, нет, но разобрать нужно каждую догадку, – подмигнул мне Тайоу. – Хорошо. А с Исидой-саном? Как с ним обстояли дела?

– Нормально, – я только плечами пожал, – так же, как и со всеми нами. Тебе не кажется это странным? Что менеджер захотел бы убить свою звезду?

– Так же странно, как кто-то из «Хоусэки» решил отравить Накамуру-семпая, понимая, насколько он важен для будущего группы. Но кто-то ведь это сделал.