Среди трех десятков девиц были как стройные блондинки, так и пышные брюнетки-южанки, темнокожие рабыни, другие с бронзовым загаром от солнца Эолиума, но это было единственным их отличием. Росомаха прекрасно знал, что нынче у правителя нет постоянной фаворитки – император предпочитал разнообразие, как и групповые развлечения, в которых принимала участие вся его свита.

Избранные придворные советники и маги находились здесь же. Росомаха вдруг заметил Брута, который что-то шептал императору, стоя за спиной, в то время как Сэнктин стоял чуть поодаль и молча наблюдал за происходящим. Молодой полностью раздетый паренек протягивал Риасмасу кубок с вином. Тот хотел было взять его, но тут заметил вошедшего таггира, которого привели охранники, оставшиеся за дверью зала.

– Кто к нам пожаловал?! Победитель игр, герой, – протянул император, резко отбросив в сторону своего виночерпия вместе с кубком.

Рубиновый напиток полился на пол, а кубок зазвенел на мраморных ступенях и упал прямо в бассейн. Воцарилась тишина, даже музыканты прекратили играть, испуганно глядя на разозлившегося Риасмаса.

– Приветствую, Ваше Императорское Величество, – чуть склонил голову Росомаха, остановившись перед правителем и не обращая внимания на испуганного виночерпия.

– Присаживайся, – махнул император в сторону ступеней у водоема.

– Благодарю за честь сидеть в твоем присутствии, – произнес Росомаха стандартную фразу с явной усмешкой в голосе.

Он повернулся, глядя как по команде Риасмаса новый раб-мальчишка несет вино. Пить не хотелось, и он бы предпочел иметь трезвую голову в эту ночь, но один-два кубка не сыграют роли. Он пригубил вязкий напиток и поставил сосуд рядом с собой на гладкую поверхность, вполоборота наблюдая за рабынями, которые вышли из воды и расселись вокруг него.

– Красивые мои девочки? – неожиданно спросил Риасмас серьезным тоном.

– Они хороши, – кивнул Росомаха и внутренне напрягся.

Не нравился ему этот тон – он отлично видел, что император что-то недоговаривает. Не знал бы его уже три года! Он повел глазами, отыскивая карлика взглядом, но, кажется, сейчас его здесь не было.

Хоть бы коротышка Бастор не проговорился!

– Так кого предпочитаешь? Стройных или женщин в теле? Или же рабыни не в твоем вкусе? – прошипел вдруг позади него Риасмас. – Может, тебе больше по душе чужие замужние женщины? Ты ведь красив и силен, наверняка и любовник хороший.

Черный Умор! Да что ему известно?! Неужели видели его с Каллистой?!

Кто-то из рабов решил сболтнуть лишнее? Сейчас только этого и не хватало!

– Я ведь сам раб, поэтому выбирать не приходится, – проговорил Росомаха, чувствуя, как магический ошейник сдавливает его кадык.

Он не поворачивался к правителю Эолиума, но напряжение не покидало. Стараясь сохранять непринужденный вид, мужчина хлебнул вина. Вместе с глотком в голову ударила мысль, что Каллиста не могла так глупо выдать себя, ведь действовала осторожно. Скорее всего до императора просто дошли какие-то сплетни.

– Ладно, у меня для тебя есть подарок, Росомаха, – вдруг подобрел тон императора. – Я ведь не могу не наградить тебя за победу над монстром с островов. Об этой битве говорит весь Виссир. Приведите же сюда нашу звезду! – крикнул он охранникам, которые тут же скрылись в проходе.

Росомаха незаметно выдохнул. Конечно, время он потеряет. Главное, что потом все расслабятся, и он отыщет во дворце Бастора, чтобы узнать слова заклинания.

Он медленно повернулся, глядя на довольного собой императора. Сэнктин тут же поднялся с места, подошел к Риасмасу и сцепился яростными взглядами с Брутом.