– Пойдем.

Мальчик поколебался, потом стянул со стола счет. Наряду с ущербом, причиненным ковру лаком для ногтей, там была строчка о стоимости «замены художественного произведения Джеммы Тернер». Он не знал этого имени, но что-то подсказало ему сложить счет и сунуть его в карман. Позже это станет важной подсказкой. Он оглянулся назад на коридор, чтобы еще раз проверить, нет ли там чего-то маленького и синего. Но мраморный вестибюль сиял чистотой.

Ничто не подготовило его к жизни без мамы. Его накрыла волна ужаса и одиночества, он споткнулся и чуть не лишился чувств, но потом прилив энергии и страха заставил его броситься на подгибающихся ногах к автоматическим дверям, чтобы догнать дядю Мартина.

13 апреля 1968 года

Париж, Франция

Когда зазвонил телефон на тумбочке у кровати, Джемма уже опаздывала и закрыла за собой дверь, проигнорировав звонок. Взглянув на часы, она поняла, что даже самый быстрый водитель такси не сможет довезти ее до Монпарнаса за десять минут. Ее предупредили, что Тьерри Вальдон не терпит опозданий и убежден в том, что все американки ленивые коровы. А теперь она может опоздать. Слабый металлический сигнал телефона все звучал, пока она бежала к лифту в конце коридора.

В вестибюле «Георга V», с его грациозными арками, изысканным мраморным полом и яркими зелено-розовыми букетами цветов в высоких вазах, она бросила последний взгляд на свое отражение в одном из зеркал. Джемма осталась довольна своим нарядом: белым шерстяным мини-платьем свободного кроя и такого же цвета двубортным трапециевидным пальто до колен. И то, и другое было создано Унгаро, а пальто с воротником из искусственного меха и отделкой из меховых же горизонтальных полосок делало ее похожей на десерт. Модельер прислал его в прошлом году, когда она еще была светской львицей. Тогда коробки и сумки с образцами всегда появлялись в ее номере отеля – отправители надеялись, что она сфотографируется в этих образах. А теперь их поток сильно уменьшился. Сейчас, застегивая продолговатые деревянные пуговицы пальто, на нее из зеркала смотрела незнакомка, рыжеватая блондинка с мягкими длинными волосами, одетая по прошлогодней моде.

– Не облажайся, – сказала она своему отражению, презрительно скривив губы.

Она знала, что в ее номере наверху телефон все еще звонит.

Тот же человек на другом конце провода, Чарли Хикс, готов начать очередной знакомый уже разговор.

– Господи, Джемз. Ты нужна мне здесь. Чертова запись идет плохо. Рэн ведет переговоры с компанией звукозаписи, чтобы выбросить все мои песни.– Компания обещала Чарли Хиксу, что четвертый альбом Prince Charmings будет состоять главным образом из его песен, а не из песен Рэна Аттикуса, ведущего певца, который раньше был основным автором песен группы. Как наивный ребенок или избалованный артист – что, в сущности, одно и то же, – Чарли им поверил. После этого обещания он работал очень плодотворно, написал восемь песен, которые, по его мнению, поведут группу в новом, интересном направлении. Рэн всегда был его антагонистом, пытался захватить контроль над творческим сердцем группы. –  Серьезно, Джемм, ты…

– Мы говорили об этом вчера вечером, – перебила она его сегодня утром, теребя телефонный шнур и надеясь, что твердый родительский тон заставит его замолчать. Ему очень не нравилось, что он забывал разговоры с ней, когда был пьян. – У меня сегодня ланч. Он для меня очень важен.

– С тем дерьмовым извращенцем? Если этот лягушатник к тебе прикоснется…

– Чарли…

– Я для тебя должен быть самым важным.

– Мне это необходимо, Чарли. – Пока она это не произнесла, она даже не сознавала, что это правда. Вся ее карьера зависела от этого ланча.