Подавшись сначала в центр управления полетами в качестве администратора, а потом и в полноценные чиновники, после чего съехал в более крупный город на другом побережье. На этом их отношения благополучно завершились, не успев окрепнуть до той стадии, когда можно сожалеть об их потере за стаканом крепкого виски в баре.

На коммуникатор Катерины поступило сообщение. Ее вызывали в "вышку", так на пилотском жаргоне назывался пункт выдачи полетных заданий. Технически это было несколько помещений, часть из которых находилась в нескольких этажах под землей, а часть как разбросанные одноэтажные здания по южной стороне космодрома. Почему это называлось вышкой, Катерина понятия не имела, просто повторяла устоявшееся выражение за другими пилотами.

Катерина с сожалением отложила недопитый стакан. Долг зовет. На самом деле ей нравилась такая жизнь. Подобные внеплановые вызовы и сверхурочная работа позволяли не думать о том, как она оказалась в самострое на окраине поселка, обреченном на снос и состоящем из транспортных контейнеров и временных построек.

Подойдя к приземистому зданию, куда ее вызвали, Катерина увидела у входа столпившихся пилотов. Многие из них были наспех одеты, другие оживленно переговаривались и жестикулировали. "Что случилось?", – спросила Катерина, протискиваясь через толпу ко входу.

Серое помещение было заставлено столами и экранами. Внутри скопилось много народу, большинство из которых Катерине были не знакомы.

– Кат…, – хотела закончить Катерина, "прибыла", но Лаплас, седовласый руководитель полетов, обычно выдававший ей задания, прервал ее и подозвал взмахом руки.

– У нас ЧП, – хрипло произнес он.

Рон смотрел на человека на орбитальной станции напротив. Тот пытался что-то сказать, описывая руками круг и показывая пальцем на себя. Что он с планеты, что с планеты скоро прибудет помощь, что ему надо на планету? Непонятно… Почти одновременно им обоим пришла в голову идея рисовать руками буквы на стекле. И так же сразу оба поняли, что это слишком долго.

У Рона просто не было времени на это, запас кислорода в аварийной маске был ограничен. Да и что он мог сказать? Парень с противоположной стороны прекрасно знал о разгерметизации на межсистемнике, ведь именно он подсказал Рону где стоит аварийный ящичек, показав на него рукой. Поэтому вызовет помощь и так. Но у Рона на было времени ее ждать.

Сейчас нужно было решать более насущную проблему. Наступивший холод означал, что даже в кислородной маске, без скафандра ему не выжить. Парадоксальным было то, что в полном вакууме он бы сейчас так не мерз, так как не было бы теплообмена с окружающей средой. Через воздух и содержащуюся в нем влагу. Тепло от тела уносилось бы только инфракрасным излучением, а оно относительно небольшое. И основная функция, которую выполняет скафандр, помимо поддержания нормального давления, это охлаждение организма с помощью отвода лишнего тепла, а вовсе не согревание.

Но сейчас остатки разреженного воздуха приводили к активному испарению влаги, унося с собой тепло. Сродни тому, как люди ощущают прохладу, выйдя из реки, за счет испарения капель воды с тела. Рон не был профессиональным космонавтом, но как и все в эпоху космических путешествий, знал подобные вещи.

Нужно было срочно искать скафандр. Рон пошевелил пальцами, имитируя шаги, и показал в сторону носа межсистемника. Человек на орбитальной станции кивнул, подтверждая что он понял, что показывает Рон. После чего Рон быстрым шагом, насколько позволял организм после пережитого шока и асфиксии, направился в сторону рубки.