– Надо будет попробовать.

– Да нет, я пошутил.

– Слушай! – она встрепенулась. – А давай погоняем на твоей машине!

– Моей? Разве у меня есть машина?

– Конечно, есть. Я видела! Вчера вечером, ты на какой-то иномарке приехал. Я только-только вышла погулять с мопсом.

Валентину пришлось признать, что Виктория застала его врасплох. Юная соседка оказалась приметливой.

– Увы, машина чужая. Приятель попросил перегнать на автостоянку. Пришлось помочь.

– Ну и что? Подумаешь, приятель! Он же ничего не узнает. Мы покатаемся и поставим обратно…

В прихожей пронзительно зазвенел телефон.

– Кто бы это мог быть? – Виктория заерзала на диване. Ей было любопытно.

– А это мы сейчас выясним, – Валентин напряженно улыбнулся. – Сделай одолжение, возьми трубку и постарайся узнать, кто звонит. Если что, скажи, что меня нет.

– Ага, значит, я уже и секретарша?

– Посуду вымою сам, честное слово.

– Договорились, – Виктория отправилась в прихожую. Откинувшись на спинку дивана, Валентин прикрыл глаза. Долетевший до него голос соседки звучал вполне уверенно. Виктория не терялась и здесь.

– ..А его нет. Полчаса, как ушел… Ну да, прокатиться на машине. Он тут купил на днях… Да, конечно, у него все нормалек… Я? Я его секретарь-референт…

Секретарь, да еще референт!.. Хмыкнув, Валентин отрезал себе еще кусок торта, принялся меланхолично жевать. Вся его бодрость враз улетучилась. Звонок неизвестного, напоминание о машине… Бог его знает, как быстро все меняется. Только что было весело – и вот уже нет.

Скрипнула дверь, Виктория вернулась в комнату, со вздохом опустилась на диван.

– Уф! Давно так не ела. А голосок у него ничего. Как это самое. Ие… иерехон. Правильно сказала?

– Наверное. Он назвал себя.

– Какой-то Шура. По-моему, малость под шафе.

– Ах, вон кто, – Валентин перевел дух, вспомнив о вчерашнем сержанте. От сердца отлегло. Вот только про телефон, к собственному стыду, он ничего не помнил. Неужели выболтал спьяну?

– Про машину зачем сочинила?

– Ну… Чтобы завидно было. Он ведь там, а я-то здесь.

– Болтуша, – Валентин продолжал жевать, не замечая ни вкуса, ни того, что сахарные крошки сыплются на пол и на колени.

– Хотела ему еще про торт сказать да чего-то постеснялась.

– Постеснялась? Ты?

– Конечно! Я что, не человек, что ли?

– Ты человек. Ты очень даже интересный человек… – Валентин вытер ладонью губы, взглянул на часы. – Прошу прощения, интересный человек, но если мы поели, то по-моему, тебе пора.

Глаза Виктории, два хитрющих фонарика, негодующе сверкнули ему в лицо.

– А вот и нет! Это по-твоему!

– Да нет, подружка, – Валентин поднялся, – тебе определенно пора. Папа, мама, бабушки, мопс.

– Ты что, обиделся? – она нехотя поднялась. – Сам же сказал, что тебя нет.

– Не в этом дело. Просто вспомнил об одном дельце.

– Ага, как же! Дельце…

Чуть упираясь, Виктория все же позволила себя выпроводить в прихожую.

– Спасибо за компанию и счастливо! – он отворил дверь и, развернув девушку, деликатно вытеснил на лестничную площадку. – Действительно, было приятно тобой посидеть… Ну, и передавай привет подружкам!

– Соскучишься, забегай! – отреагировала она. – Я не злопамятная. Или звони.

– Ага, – он сделал попытку закрыть дверь.

– Что «ага»? Ты ни телефона, ни квартиры не знаешь! Записывай!.. Квартира шестьдесят пять, телефон… – она скороговоркой выпалила номер. – Ну? Где твой блокнот? Или запомнил?

– Нет, – Валентин слегка разозлился. – Все, пока!

С обидой за хозяина дверь возмущенно щелкнула замком, и тут же Виктория заполошно заверещала:

– Ой, палец, палец!..

Валентин испуганно рванул дверь на себя и увидел сияющее лицо гостьи.