- Колечко вернуть? - спросила бойко и он покачал головой.

- Я серьезно, Вероника. Я женюсь на ней.

Она отвернулась к зеркалу, поправила и без того идеальный макияж. Руки дрожали, но Ника замкнула настоящие чувства на замок, как привыкла делать всегда, и подошла к Славе.

Молча дернула из-под него одеяло, но оно, конечно, не поддалось. Тогда Ника бросила край пододеяльника на пол и, шумно вздохнув, отвернулась, вновь пытаясь вернуть над собой контроль.

Слава смотрел на нее и молчал.

Все, что хотел сказать, он уже сказал. Смысла оставаться с Вероникой и дальше не было, но и повода уйти, при этом сохранив лицо, тоже.

- Я все думаю, - тихо сказала она. - Как бы сложилась моя жизнь, не согласись я тогда пойти за тобой в железнодорожный? Осталась бы в балетной школе преподавателем? Или попробовала поступить на исторический… ты знал, что я всегда любила историю? Особенно древнего мира…

- Чего об ушедшем горевать, - буркнул Слава и Вероника опустила руки.

Но тут же выпрямилась и, расправив плечи, вдруг спросила:

- Есть папиросы?

Слава глянул на нее снизу вверх удивленно, словно только сейчас узнал о наличии у бывшей невесты пагубной привычки, но все же кивнул. Накинул ей на плечи свой полушубок и по полутемному коридору прошел к дальнему тамбуру. Достал папиросы и спички.

Ника взяла одну, затянулась и выдохнула в приоткрытое окно, зябко поведя плечами. Не закашлялась, но на глаза навернулись слезы.

- Как Ленка?

- Поступила, - Слава тоже затянулся и Вероника улыбнулась.

- Эта девочка далеко пойдет. Жаль, я не смогу назвать ее своей сестрой… - она стряхнула пепел в приоткрытое окно и замолчала.

Вторая затяжка вызвала приступ надрывного кашля и Слава подошел ближе, обнял ее за плечи, легонько постучал по спине.

- Не было бы нам счастья друг с другом, - она невесело улыбнулась, сверкнув голубыми глазами.

- Тебе откуда знать? Стерпится - слюбится, так говорят. И мы бы притерлись… - в третий раз затянулась без охоты, но преодолевая себя. Дым прошел легко, но без удовольствия.

- Зачем оно тебе? Муж, который на других засматривается…

Вероника поправила на плечах полушубок и, затушив сигарету, которую не выкурила даже на половину, выбросила в привязанную тут же к решетке на двери жестяную банку.

- Ты хоть немного меня любил?

Слава замялся с ответом и она хмыкнула разочарованно. Сбросила с плеч полушубок и вернула ему.

- Знаешь, а я ведь всегда тебя любила. По-настоящему… думала, перебесишься рано или поздно и придешь ко мне. Не получилось… - она улыбнулась грустно и положила руки ему на грудь.

- Вероника…

- Я тебе пожелаю счастья, от чистого сердца, честно, и отпущу, только… - она провела руками по его груди к плечам и обратно, вцепилась пальцами в воротник и притянула к себе. - Только ты поцелуй меня в последний раз… на прощание. Так поцелуй, чтобы любимой себя почувствовала, хоть раз! Чтобы на всю жизнь запомнила…

Слава потушил папиросу, вздохнул и, словно борясь с собой, шагнул к Веронике. Провел широкими ладонями по хрупкой спине, а она засмеялась и подалась вперед:

- Ты целуй давай, а не щекочи!

И он поцеловал, ощутив на губах горечь никотина и соленых слез.

И больше ничего.

18. Глава 18

Домой Зойка ворвалась, как ураган, принеся с собой снег, грязь и слезы, но комната оказалась заперта. Не найдя ключ, она в отчаянии ударила ладонью по двери и уткнулась лбом в деревянную поверхность.

Что же сегодня все против нее!

На кухне засвистел чайник и Зоя, бросив шубу на табуретку рядом с вешалкой, юркнула в общую ванную. В маленьком зеркале с отколотым краем увидела свое отражение: опухший нос, красные глаза и взгляд.