Мотоцикл еще потом долго не могли вытянуть с камышовых зарослей, он зацепился за корягу, пруд то старейший, поросший ветлами. Ну, а нас самих выловил проезжавший мимо на УАЗике зоотехник, я уже помню, пузыри пускал, так как плыть в камышах, да еще в одежде и пьяному было не под силу.

Так что злом торговать, мы напрочь отказались.

И вот сидим мы с ним на берегу этого омута, сушим выловленный мотоцикл, тину выдергиваем, как из-под сиденья выползает старый, позеленевший от времени рак.

Шурка внимательно и долго его разглядывал, нахваливал за размеры и играл с усищами.

– Слушай, а у тебя в городе рестораны и пивные, раками торгуют?

– Не знаю, я ж в них не бываю. Ты хочешь сказать, раки…?

…

На следующий день, чуть заря окрасила небо, мы уже пылили по полевой дороге на мотопёре, в сторону пруда. На багажнике был привязан бредень и куча раколовок

Старый пруд с нами щедро поделился содержимым и уже к вечеру полная ванна разнокалиберных раков радовала наши глаза. В саду на костре ароматно пахли и булькали в кастрюле трофеи.

Трехлитровая банка с пивом, мгновенно закончилась под хруст клешней.

Откуда-то появилась еще банка, но уже с самогоном.

Очнувшись на утро бизнесмены, увидели, что все раки в ванной всплыли, вода была вспенена и пахла тухлятиной.

Бизнес пришлось свернуть, т.к. горе – коммерсанты поняли, что довезти раков до города свежими, они не смогут.

Но тут на глаза Шурки попался привязанный баран, мирно жующий траву…

Ну что я мог привезти в подарок своей девушке, вернувшись с полигона Сары-Шаган в Казахстане?

Не осколки же от ПВОшной ракеты, которой мы с третьей попытки все же сбили самолет-мишень.

Скорпионы тоже вряд ли бы её вдохновили, да мы их и сами побаивались.

Собирали кто во что, даже в спичечные коробки, они зачастую убегали и тогда в палатку было боязно зайти, а уж спать и вовсе… брр-р… Помню эти коготочки пробежавшие по лицу ночью, а может это и не скорпион был вовсе, а фаланга например, или жук безобидный какой….

Но я отвлекся, о полигоне как-нибудь потом расскажу, а сейчас, стоя в вагоне метро напротив сидящих хохотушек лет 17—18, я вспомнил, как так же летом, много лет назад ехал в трамвае на свиданье и вез своей девушке подарок в кармане военных брюк. Так как очень спешил, положить мне его было не во что и тем более никаких упаковок в казарме было не найти, а часы увольнительной тикают быстрее любого секундомера. Я после месяца разлуки, опаленный пустынным солнцем, спешил в женское общежитие, где меня ждала очаровательная смуглянка, с которой накануне отъезда познакомился в клубе военного училища, на дискотеке. Удивительным было в том знакомстве то, что приглашая на танец, стоящих в темноте у стен девушек, я открыл новую теорию… и назвал её «Теорией невероятности». На том вечере, все четыре приглашённых на танец из разных темных углов зала девушек, были одним и тем же лицом – и её звали Ирина.

Не верите?

А зря, я до сих пор поражен той случайностью произошедшей на этой дискотеке, где было не протолкнуться от девчонок, а я невольно и неизменно приглашал и приглашал только её.

Судьба?

Конечно она, ведь эта девушка и была моей первой женщиной, которых до 20 лет у меня еще не было.

Стоя в вагоне с подарком в кармане для нее, я, закрыв глаза думал о повторении тех сладких минут, уже не раз проведенных вместе с ней в маленькой комнатке общаги…

Как вдруг, взрыв смеха сначала девчонок напротив, а потом и всего полупустого вагона, заставил меня очнуться.

Хохотушки не могли уняться, красные и со слезами на глазах они крутили физиономии в разные стороны и поочерёдно тыкали пальцем в меня, …а точнее в мои брюки, а еще точнее на мой подарок, эту гребаную черепаху, которая начала шевелить всеми шестью частями тела, топорща мой карман, причудливо – шевелящимися буграми.