Горм лично передал ультиматум вождю «Орлиных когтей». Они встретились с Хелкатом на нейтральной территории, возле той самой проруби, где две недели назад Горм чуть не расстался с жизнью.

Для начала он потребовал голову самого вождя и половины старейшин племени. Потребовал, чтобы племя передало им половину своих женщин, причем тех, на которых они укажут сами. Потребовал сложить все драгоценности и шкуры в одну кучу, при них разделить надвое и отдать половину. Потребовал, чтобы племя оставило эти земли, и полмесяца шло вверх на Север. Последним он потребовал отдать им сестер и братьев близнецов. Дав на раздумье полдня и полночи, Горм вернулся к своим.

Свой ответ «Орлиные когти» дали той же ночью. Как только солнце скрылось за горами, они напали на лагерь объединенных племен. Даже Горм, который всякого повидал от горцев, не ожидал подобной дерзости. Хелкат мог начать торговаться, или попробовать увести племя выше в горы, но напасть на столь грозного противника было решением слишком неожиданным и имело непредсказуемые последствия для обеих сторон. «Орлиные когти» древний клан, переживший многих, именно потому, что никогда раньше не поступал столь рискованно.

Эта вылазка неожиданна еще и тем, что в ней, казалось, нет никакого смысла, ведь вслед за Гормом придут другие, их будет больше, и они будут беспощадней.

Но Хелкат видел смысл. Его поступок – послание всем кланам: «Эта война обойдется им дорого. Он пойдет до конца. Племя отказывается от любых переговоров, и будет драться до последнего мужчины».

Внезапность сыграла свою роль. За одну ночь союзники потеряли половину своих людей. «Когти» напали с трех сторон, не давая им опомниться, и объединиться под одним командованием. Обе стороны дрались с небывалым отчаянием и жестокостью. Но удача в эту ночь сопутствовала смелым. «Когти» потеряли не больше дюжины бойцов. От их мечей и топоров пало не меньше двухсот воинов со стороны союзников. До самого утра победители преследовали разрозненные, спасающиеся бегством отряды.

В прежние годы такую победу отмечали бы несколько недель, но ни в это утро, ни в последующие дни никто не танцевал и не пел, и «Сыны» не били в свои звонкие черные бубны. «Когти» знали – судьба племени на волоске; последний бой уже близко.

Через две недели в племени начался голод. Мужчины, которые уходили на охоту, уже не возвращались. На всех тропах были засады. Союзники подтягивали силы, окружая клан со всех сторон.

День, которого все так ждали и боялись, все же пришел. Впервые за многие недели пропал ветер, воздух стал теплым и влажным; с неба полетели хлопья снега, скрывая туманной пеленой горные хребты и вершины. Из воздуха, из ослепительной белой дымки прояснялись очертания человеческих фигур. Они спускались по склонам с Севера, поднимались на холм с Востока, черной волной двигались по руслу замерзшей реки с Запада.

В какой-то момент все замерло, горы затаили дыхание, от мертвящей тишины зазвенело в ушах, а потом раздался первый крик, а за ним второй, третий, и вот уже все зашумело и задвигалось: звуки, люди, небо, снег и кровь смешались в кучу и кубарем понеслись в бездну, к самому краю света.

Их было тысяча, а может и больше, и все же они отступили. Отступили, оставив большую часть своих людей убитыми и смертельно ранеными. Отступили, потому что не хватило ни сил, ни воли. Отступили, чтобы зализать раны, собраться с силами и следующим утром закончить начатое.

От клана «Орлиных когтей» осталось не больше четверти. Почти все мужчины погибли. Пал Хелкат и оба его сыновей, убили Эгора, его брата и отца, погибли старейшины, и Сыны старых духов. Уцелевших можно было сосчитать на пальцах одной руки. Краогор, как и многие другие был серьезно ранен.