– Когда будете возвращаться обратно, надо заранее предупредить нас – передать на частоте 1,4 ГГц сигнал «встреча». Выходите на пятьсот метров севернее, потому что на этом КПП с завтрашнего дня будут стоять какие-то сербы. Ваш позывной «Шакал», наш «Орел».

– Ты ничего не перепутал, – усмехнулся Возняк, – может, наоборот, орел клозетный?

– Эй, недоделанный, шутить будешь с девочкой в баре. Всё, открываю вам коридор, шевелите батонами, – рявкнул ваушник и пошутил по-черному: – На всякий случай пять черных мешков я приготовлю, каждого обеспечу.

Поднялся шлагбаум, лишь пару раз скрипнув, легко опустились лепестки активной стены, напоминающие зубы китайского дракона (их и делали специалисты из Гуанчжоу, главного производителя всех мировых заборов), – и группа шагнула в бурую, словно вырезанную из жести траву. Она явно была призвана с ходу показать, что Зона жестко стелет, – и хлопала по штанам, как шпицрутены «доброго короля» Фридриха. Читал Лауниц, что все виды растений, какие имелись в Зоне, по-быстрому мутировали, чтобы «жгучий пух» им не навредил. А то что все – еще раз посрамило эволюционную теорию. Никакого нудного и долгого естественного отбора с отмиранием тех, у кого неверные мутации, и процветанием тех немногих, у кого мутация в жилу оказалась. Все растения – раз, и словно достали из рукава запасной вариант существования; одним легким движением шорты превратились в брюки.

Жестяная трава сменилась жестяными кустами, которые имели неприятную особенность – выпускать ржавого цвета колючку при касании ветви. Но Возняк, который шел впереди, знал, за что их подержать, чтобы они не превращались в живую спираль Бруно – отодвигал ветку, удерживая за безопасное место, которую и передавал следующему по эстафете. Здесь-то Лауница и прошиб первый раз пот, когда между его пальцев прошли шипы длиной по три сантиметра. Как выбрались из кустов, стали видны метрах в ста кучи так и не израсходованного на заводе сырья.

Когда-то это были аккуратные терриконы из гематитового агломерата, а теперь гряда холмов, поросшая клочковатой «зеленью», в которой сейчас с трудом усматривалось искусственное происхождение. Растительность была не законно-зеленого, а красно-бурого цвета, словно маскировалась под цвет горной породы.

Еще несколько шагов – и почва стала проседать, даже пружинить под ногами, иногда прилично толкая ступню на манер трамплина и вызывая законные подозрения в своей надежности, хотя «дополненная реальность» в виртуальном окне чертила стежку-дорожку лишь с небольшими извивами, почти прямо.

– То-то и оно, режиссер. – Возняк, который шел перед Лауницем, обернулся и надул радужный пузырь жвачки. – Местность болотистая. И такой болотистой сделалась лишь после Посещения, будто кто-то изрядно помочился здесь непросыхающей струей. Постарайся не свернуть с трассы, даже если чего-то испугался. Хоть обделайся, штаны все выдержат, даже выстрел главного калибра, но ни на шаг в сторону. Дошло?

На оставленных членами группы следах мигом собиралась вода, а вот уже ботинки по щиколотку начали уходить в разжижившуюся почву, выходя обратно с пеной, бульканьем и чмоканьем. Дернина, пружиня, еще поддерживала ногу, но под ней явно была топь. Вскоре болотная жижа дошла до колен, до бедер, мембранная ткань штанов не пропускала воду, но из-за невозможности испарения сразу стало жарко.

Справа в жиже что-то забурлило, как в кастрюле с супом. Если точнее, что-то быстро двигалось прямо к Лауницу, прикрываясь водяным горбом. Он почувствовал, как дернулось сердце, сделал шаг в сторону и сразу провалился по пояс. Забился, пытаясь выкарабкаться, взбивая пену и ощущая, будто сотня маленьких, но подлых водяных тащит его в обратную сторону.