– Значит, через лес?

– Через лес, – согласилась девчонка.

Они терпеливо ждали ночи и лишь раз до заката услышали чьи-то шаги. Конопатая даже успела вздремнуть, она советовала сделать то же самое и Крилу. Но он не мог сомкнуть глаз. Слишком въедливый червячок страха истязал его душу, заставляя думать, что убежище в любой момент может быть раскрыто.

Крил ощупывал неровные стены вокруг себя, стараясь понять природу этого места. Выкопано человеческими руками? Может быть, может быть… Он проследил за толстыми корнями, которые то исчезали в земле, то снова появлялись. Все они тянулись вверх, будто смыкаясь в невидимом «потолке» у них над головами.

– Постой-ка… Это что – секвоха? Мы под ней сидим?

Конопатая протерла заспанные глаза.

– Конечно. Старое дерево, почти пустое внутри. Скоро упадет, я думаю.

Крил все еще сидел, задрав голову, приоткрыв рот.

– Не увидишь ничего. Оно не до макушки пустое, но на два десятка человек в высоту – наверняка. И кто там, наверху, живет? Один лес знает.

Парень сглотнул, а Конопатая улыбнулась.

– Да нет там никого, не бойся. Жуки да пауки, но не те, которых нужно опасаться.

Крилу не нравилось, что девчонка, хоть она и спасла его шкуру, ведет себя как заводила. Однако наводить порядки в их маленькой команде не хотел. Не сейчас. «Пускай резвится – возраст такой. Потом все само собой встанет на места. А жуков я тебе покажу…»

Когда они решились покинуть тайный приют, лес встретил их полной луной. И если бы не высокие кроны деревьев, защищающих ночь на земле от бледно-молочного света, он выдал бы их с головой.

Шли знакомой уже Крилу дорогой – через малый лес, кратчайшим путем до упавшего моста. К рассвету надо перебраться на другой берег реки и уйти как можно дальше, желательно вообще за пределы древнего города.

Большелодочник помнил про ловушку, построенную жуками, но не стал предупреждать о ней Конопатую. Может, она и сама знает? Шел рядом, готовый в любую секунду схватить ее за руку, не дать сделать лишний шаг. Не то, чтобы проучить хотелось, а все-таки пусть знает, что и он ее от чего-то спас.

– Оп!

– Что? – посмотрела на него с явным неудовольствием, попыталась высвободить руку.

– Пустырь обойдем, жучья яма там. Видишь? Закрыта твердым мхом.

– Да брось! Я по нему ходила и ни разу не провалилась.

Она уже занесла ногу, чтобы сделать шаг, но Крил раздраженно дернул ее за шиворот.

– Ты глупая?! Там дыра была, я сам видел. Кто-то уже провалился.

Заставил Конопатую обойти опасное место. Девчонка хоть и насупилась, затаила на него обиду, но Крил видел, что она оглядывается украдкой – выискивает проплешину, не до конца заштопанную жуками. «Вот и думай теперь, сколько раз ты могла бы еще здесь пройти, прежде чем твое девичье естество налилось должным весом и проломило скорлупу ловушки».

Долгое время они молчали. Даже когда перебирались через реку, когда шли по заросшим чуждыми секвохами остаткам большой дороги на окраинах города.

– Солнце встает, – нарушил тишину Крил. – Как думаешь, мы уже вышли?

Конопатая посмотрела на небо – оно и правда светлело.

– Белый когда-то говорил, что дерево знак покажет, когда из города выйдешь.

В нужный момент она вытянула руку, указывая вперед и вверх.

– Смотри, вон там!

Старая секвоха когда-то начала свой рост рядом с отметиной канувшего в небытие мира – настоящий дорожный знак врос в ствол и поднялся с ним на три человеческих роста. Крил бормотал, читая символы, а Конопатая смотрела на него с удивлением. Сама она читать не умела, думала, что это слишком сложное и древнее знание.

«М-8. Москва 1200».

Вслух пересказывать прочитанное Крил не стал. Ни он, ни его спутница не смогли бы понять – что за цифры, что за слово? Слово, которое ничего не значит.