– Короче, подходишь к этой кассе, – сказала Волчанка в заключение, – делаешь, как я тебе сказала, и все будет в ажуре. На, держи. – она протянула подруге пачку жевательной резинки.

Оспинка боязливо потянулась к торчащей из пачки пластинке. Она опасалась, что Волчанка подсунула ей «Shocking gum» и ее сейчас шандарахнет током. Но, к счастью, этого не произошло.

Оспинка тщательно разжевала пластинку с сильным мятным вкусом. Подойдя к кассе, она достала изо рта белый липкий комок и аккуратно впечатала его в стекло прямо напротив того места, где сидела молодая девушка-кассирша в униформе. Волчанка сказала, что это тайный знак, по которому Оспинке должны были незаметно выдать заветный билет.

Но дело обернулось иначе…

– Эй, гражданочка, – возмутилась кассирша. – Вы что это хулиганите? Как не стыдно!

Оспинка покраснела, как свекла, когда поняла, что Волчанка ее жестко разыграла (скорее всего, в отместку за болезненный щелбан). Она поспешно отлепила жвачку от стекла и протерла его влажной салфеткой, которую лихорадочно выудила из сумочки. При этом она извинялась, как сумасшедшая.

В итоге оказалось, что для получения заветного билета Оспинке всего лишь нужно было предъявить удостоверение личности…

– Я отведу тебя прямо к тому месту, где остановится твой вагон, – сказала Волчанка. – А потом пойду на платформу для персонала. Поезд прибудет из депо в Кояне [37]. Там пункт формирования. А пункт оборота в Пусане.

– И чем отличаются эти два пункта? – из вежливости спросила Оспинка (она еще немного сердилась на подругу).

– Пункт оборота обходится меньшим геморроем для поездной бригады. В основном мы быстро делаем, что положено, и отдыхаем. В пункте оборота поезд только моется, меняет номер и едет, как он есть, в Сеул. А вот в пункте формирования его сперва разбирают на части, а потом заново собирают для нового рейса.

– И ты работаешь помощником машиниста?

– Ну да, я же тебе рассказывала…

Волчанка окончила курсы помощника машиниста в расположенном в Ыйване [38] Корейском национальном железнодорожном колледже. Работать устроилась на поезда KTX [39], которыми заведовала корпорация «Korail». Скорее всего, ее назначили помощником машиниста, чтобы эффективнее контролировать работу женского персонала. Именно она наводила дисциплину среди проводниц и в вагоне-ресторане. Обычно ей хватало двух-трех хлопков в ладоши, чтобы заставить всех умолкнуть и вернуться к работе. К грубому физическому воздействию прибегала крайне редко.

Волчанка заметила на платформе знакомую. Ею оказалась работающая в поезде лоточница. Звали ее Хэ Ын Чжу, она была долговязой девицей с лошадиной челкой. Наверное поэтому все звали ее Кобылой.

– Эй, Кобыла! Что там у тебя сегодня? – поприветствовала ее Волчанка дежурной фразой.

– Все как вчера, – огрызнулась та.

– А пиво есть?

– Пиво только для пассажиров.

– Я не имела в виду, для кого. Я имела в виду, какое.

– Тэдонган [40]. – неохотно сказала лоточница.

– Не брешешь? Северокорейское?

– Брешет пес, а я…

– Знаю-знаю, а ты ржешь, как кобыла. Ну давай, колись, почему у меня на борту коммунистическое пойло?

– Хотят угодить какой-то важной делегации с Сахалина. – все также неохотно ответила лоточница.

– А что на закуску?

– Сушеный минтай с острым соевым соусом.

– Нальешь моей подруге? – спросила Волчанка и ткнула пальцем назад, за плечо, туда, где притаилась Оспинка.

– Если что-нибудь останется. Продажа начнется в Сувоне с пятого вагона.

– А у нее девятый. Так что же делать?

– Встать и идти в сторону пятого вагона. – ехидно ответила Хэ Ын Чжу.

Решив, что дальнейший разговор с Кобылой становится бессмысленным, Волчанка повела Оспинку дальше.