Собеседница ничего не ответила, но я знала, что так оно и было.

– Леди Тремейн, я не прошу вас меня простить. Это не так просто, как кажется. Но, если нам придётся жить под одной крышей, нам нужно научиться договариваться. Я – часть вашей семьи. Я не прислуга. Вдобавок, мне нужно заново построить отношения с сёстрами.

В глазах мачехи зажёгся нехороший огонь.

– Ты им никто!

– Да, но мы живём рядом. Мы соседи. Не думаю, что всем будет хорошо от вражды.

– Почему бы тебе просто не выйти замуж?!

– А зачем вы хотите меня туда отправить? – я склонила голову набок, ожидая ответа. Мне действительно был очень интересен этот вопрос. Ведь если я уйду, то у них не будет даже мало-мальской прислуги. А если выйду замуж, то деньги на счёте, которые наверняка в этом мире играли роль приданого, не достались бы ей. Или она надеялась как-нибудь их получить?

Она поморщилась.

– Я обещала твоему отцу, что позабочусь о тебе. И дом продавать не буду до твоего замужества. Чтобы ты выходила в новую жизнь из имения твоих родителей.

Вот сейчас я еле удержалась от того, чтобы присвистнуть. А эта женщина, как оказалось, человек слова. Опустим её методы, но сам факт казался интересным.

– А если мы все вместе найдём новый дом? – внесла я новое предложение. – Я понимаю, вы давали обещание, но это – и моё желание тоже. Говоря откровенно, нам замок даже не протопить. Дело не только в средствах, но и в физической возможности. Для такого дома требуется штат слуг. А это, опять же, упирается в средства.

– Не ты ли кричала и топала ногами, требуя не позорить память твоего отца и не продавать дом?

– Я стала старше и поняла свою ошибку. А ещё я знаю, что деньги не растут на деревьях, и мы не сможем, не имея доходов, содержать большой дом.

Мачеха посмотрела на меня так, будто я внезапно превратилась в гадюку. Ядовитую и не изученную.

– Мариэлла, я очень рада, что ты взялась за ум. Но я хочу, чтобы ты твёрдо усвоила. В этом доме, в этой семье главная – я. Никакие твои капризы и перемены настроения не помогут тебе добиваться своего.

– Да, конечно, – я еле удержалась от улыбки, – так что вы решили, матушка, будем дом продавать? Мне изучить предложения о других домах? В городе, в деревне. Сколько примерно может стоить наша усадьба?

– Не бери на себя слишком много, – поморщилась женщина, – лучше помоги моим дочерям подготовиться ко второму балу, который состоится послезавтра. Если ты действительно исправилась, то я надеюсь, что больше проблем у нас не будет.

– Простите, мадам, – я всё же не сдержалась и усмехнулась, – но мы с вами только что обсудили, что я – не прислуга в доме. Анастасия и Дризелла вполне могут помочь друг другу собраться на этот бал.

– Если ты не собираешься помогать своей семье, тогда иди вон от меня! – всё же взорвалась она, поняв, что спихнуть на меня все старые обязанности не выйдет. – Мерзкая девчонка! Избаловал тебя отец! Поди прочь с глаз моих и не появляйся до вечера! Мы тебя всё равно не возьмём на приём!

– Да я и не просилась, – уже еле сдерживая смех, я взялась за ручку двери. А выходя в коридор, добавила: – Хорошего пути, матушка. А как приедете, то можем ещё раз обсудить продажу дома.

Я успела закрыть дверь прежде, чем в неё с громким звоном влетела чернильница. И, посмеиваясь, пошла исследовать дом на предмет нахождения спальни, которую могла бы занимать.

Как я и думала, леди Тремейн была довольно вздорной, капризной и инфантильной особой. А ещё импульсивной и молодой. Для меня уж точно. Ну что такое тридцать пять – тридцать семь лет? Тьфу! Да у неё вся жизнь впереди. Ещё не раз замуж может выскочить.