Когда же физическая боль все же сломила Камилу и она решила, что уже больше никуда ходить не будет, вдруг будто бы по велению небес стремительно в деревню ворвалась оттепель. Солнце стало пригревать так сильно, что уже за неделю сошел снег с дорог и даже кое-где начала просыхать земля. На весну у Камилы уже имелась хорошая обувь, доставшаяся ей от двоюродной сестры. На этом, казалось, ее мучения должны были прекратиться. Но боль не отступила. Камила все равно не могла ступать по твердой земле, не искажая лицо от пронзительных мучений. Последствия дали о себе знать в короткие сроки. На большом пальце левой ноги разрослось воспаление. Чувствительность вернулась, но не полностью, а самое ужасное было то, что под ногтем начал скапливаться гной. Пряча от всех свой безобразный палец, Камила пыталась лечиться дома, но все было безуспешно. Пульсирующая боль начала переходить на всю стопу. Не в силах больше терпеть эти мучения, Камила отправилась в больницу, соврав родителям, будто у нее загноился палец из-за того, что она выдернула неосторожно заусенец. В больнице ее тут же направили в хирургическое отделение. Там под местным наркозом ей полностью удалили омертвевший ноготь и промыли от гноя мягкие ткани. На этом все мучения закончились, а Камила осталась без ногтя и с деформированным пальцем. Но даже эта потеря не была воспринята Камилой слишком серьезно. Радость от хороших оценок и успешная сдача всех контрольных перекрыли все то отчаяние, через которое она прошла. Ситуация не менялась только с математикой. Вера Геннадьевна упорно продолжала выводить ей четвертные тройки. Всего одна тройка могла снизить ее общий балл, а это сыграет с ней злую шутку во время общего конкурса при поступлении в университет. Каждый балл был на счету.

Время близилось к экзаменам. В этот год выпускники должны были сдавать государственный экзамен по математике в обязательном порядке. Экзамены были пугающими. Задания, которые они решали на пробных тестах, казались инопланетными иероглифами. Но было в системе единого экзамена кое-что хорошее: если учащийся за все время учебы имел шаткую тройку, но, по единому государственному экзамену получал хорошую отметку, то в аттестат выставлялся бал в пользу ученика.

Как-то раз Вера Геннадьевна снова вызвала Камилу к доске решить уравнение. Подобные уравнения Камила решала дома много раз. Выйдя к доске, она переписала начальное условие и приступила к решению. Как обычно, она начала с раскрытия скобок и подсчетов в уме. Когда же она приступила в уме складывать одно трехзначное число с другим, над ней, как и ожидалось, разразился целый поток:

– Что ты там возишься?! Долго я еще буду ждать? Открыла скобки, а дальше что?

Камила продолжала решать, не обращая внимания на ее крики. Она решала это уравнение привычным для нее путем.

– И что дальше? Куда ты дела третье число?! – кричала Вера Геннадьевна ей прямо в ухо.

Сосредоточиться было сложно, но Камила за год привыкла к ее постоянно визглявому голосу, и все же в этот раз она решила сделать по-своему. Она добьет это уравнение, даже если Фрекен Бок будет специально ее отвлекать. Камила закончила подсчет в уме и вписала число, которое у нее получилось.

– Неверно! – словно даже ликуя, вскрикнула Вера Геннадьевна.

Камила тут же стерла число и начала подсчет заново. Не прошло и пяти секунд, как снова на уши начала давить унизительнын слова о том, что она даже такое простое уравнение решить не может, что она собирается дальше делать с такими знаниями, и так далее. Камила весь год по настоянию Марго старалась молчать и не спорить, хотя ей давалось это очень сложно. Но именно сегодня Камила решила снова стать собой. Она со всей злостью нацарапала на доске правильный ответ, поставила точку и, повернувшись к Вере Геннадьевне, гневно вскричала: