– Станешь сегодня моей, Каролина? – его слова сию минуту скинули с меня странное наваждение, наложенное его чарами обаяния. Я обрела ясность ума и, к сожалению, снова почувствовала страх от понимания того, что Марк тоже хотел одного: приза.

После такого предложения я резко вырвалась из объятия и нервно пролепетала:

– М… Марк... Пожалуйста, не надо. Это неправильно. Мы… мы едва знакомы! – довольно мягко отказала, чтобы не спровоцировать парня на грубость, но едва сделала рывок к двери, он отрезал мне путь к отступлению своим телом.

Улыбнулся мне при этом, как-то снисходительно. Мое поведение начинало его заводить на агрессию. Уже не тем глубоким, нежным голосом сказал:

– Не ври себе, ты же с первого дня хотела оказаться в моей постели. Я знаю все ваши женские уловки. Больше не надо юлить и притворяться невинностью, я сам готов прыгнуть на твой крючок!

На этих словах стало очевидно: Романов не шутил и останавливаться не собирался. Поэтому я решительно дернулась вперед, намереваясь обогнуть парня и выйти наружу. Но он не дал этого сделать. Я увидела какой злобой полыхнули его глаза, когда он властно перехватил меня.

– Да, ты достала, нищенка! Хватит строить из себя невесть кого! Нашлась, черт возьми, невинность!

Соблазнять, быть милым, уговаривать, играть в попробуй-догони вспыльчивому парню надоело.

Марк навалился на меня, вдавив всем весом в стену. А потом напал, как одичалое животное, сначала руками, вцепившись в мое платье, грубо задирая подол, и губами целуя в шею, плечо.

Мои испуганные крики, просьбы пролетели мимо его ушей, мое сопротивление его скорее злило, совсем не настораживало.

– Нет! Нет! Нет! Отпусти! – просила, отворачиваясь от грешных поцелуев.

Наша отчаянная борьба длилась, словно целую бесконечность. Раздался характерный треск ткани и у моего платья оторвалась бретелька, неприлично обнажив верх груди. Но даже это слабо повлияло на сумасшедшего Марка.

Он еще с большим рвением вжался в мое тело, и я с ужасом ощутила, как его руки вцепились в то, что осталось от моего платья. Тут же с головы до пят почувствовала нетерпеливое дыхание мужчины, его дикий непомерный голод и поняла: не остановится, пойдет до конца лишь бы удовлетворить свои низменные желания.

А я, увы, та, с которой можно это сделать, поиграться. Грязно воспользоваться. Раз или два… Или пока не надоем.

А после выкинуть на помойку. Как нечто ненужное и убогое. Я ведь нищенка.

Когда его руки продолжили с жадностью лапать, почувствовала, как черное всепоглащающее отчаяние начало сжирать душу и всю меня постепенно погружать в беспросветный мрак, откуда не было выхода.

А я ведь всегда оставалась там – на помойке жизни, оттуда никогда и не возвращалась. Весь этот блеск и роскошь были лишь прекрасной иллюзией. Вот она – настоящая суровая реальность прямо сейчас обрушилась на меня и заставила вспомнить, кем являлась. Бесправным существом, которым можно легко воспользоваться в любых целях. Забрать самое чистое и сокровенное, растоптать и уничтожить. То, чем сейчас усердно занимался Марк!

От ощущения полной беспросветной безнадежности и отчаяния мне стало так страшно! Хоть вой!

Несмотря, на казалось бы с виду, щедрые подарки судьбы, я все равно осталась максимально беззащитной!

Игрушкой для людей!

Одной в целом мире! И некому заступиться, отстоять мою честь и достоинство.

Как же осточертело жить в вечной борьбе!

Если он это сделает – я сломаюсь. Больше не вынесу испытаний… не смогу…

Страшно, что вот сейчас, моим телом так легко воспользуются и я не смогу ничего при этом сделать.

Смириться со своей участью? Или опять бороться и выживать?