– Да? – приблизилась Асми к Панте и тоже перешла на громкий шёпот.

– Говорят, что раньше наш господин и не был никаким господином, а самым опасным пиратом западных морей, от Кардолузии и до Умбрии. Потом, то ли он нашёл какой-то клад, то ли сам совершил множество удачных налётов, или же убил других пиратских капитанов и присвоил себе все, что они награбили.

Асми припомнила довольно небрежные манеры своего господина, картины в его спальне, то как он утром фехтовал, полагаясь на лихие удары, а ещё вчерашний таинственный разговор с господином Морваном.

– Знаешь, Панта. Мне кажется ты права – она наклонилась сильнее к уху подруги – и ещё, я подозреваю, он до сих пор поддерживает связи с одним из членов своей команды.

Обратный путь до виллы рабыни проделали в тишине, погружённые в свои раздумья.

Вернувшись в основное здание виллы, Панта повела Асми на кухню.

– Нам надо по-быстрому сообразить что-нибудь перекусить, а потом к господину, так что сейчас… – оборвала своё предложение Панта на полуслове, поскольку пред ней возник мужчина в белой рубашке и черных широких штанах. Его живое, подвижное лицо украшали пышные усы, а чуть длинные волосы были перевязаны платком, на манер того, как его носили некоторые мужчины под шляпой или как изображали на рисунках пиратов. Но самой заметной деталью внешности, были его чёрный глаза, настолько выразительные, что, казалось, огонь в них действительно может обжигать. И сейчас он смотрел на Панту с явным негодованием.

– О, …-мать – отпустил он резкое ругательство – Предательница! Со времён святого великомученика Хавьера никто не сталкивался с таким же коварством, на какое способна ты!

– Хуан, там осталось всего полфляги, незачем устраивать представление, как на соборной площади в праздничный день. – спокойно парировала Панта.

– Всего?! О святой легионер Лука! Истину говорят: "Женщина есть сосуд зла" – не унимался страстный мужчина – Это не "всего лишь полфляги", это была частичка моей благословенной родины, которую я берёг…

– Хуан, ты эту "частичку родины" купил на городском рынке, по сходной цене – снова спокойно отразила выпад смуглая рабыня – и это ещё в том случае, если сам не стащил из погребов господина.

– … – Хуан выразительно посмотрел на Панту и картинно сжал около своего лица кулак, затем резко опустив его вниз и распрямив ладонь. Получилось довольно театрально – Ладно, зачем являлась, коварнейшая из женщин?

– Дай мне рулон танаисского шёлка, два отреза сукна и немного кружев. Зачем я, по-твоему могла прийти на кухню? Сообрази нам что-нибудь на завтрак и побыстрее. Это новая рабыня господина и он, вряд ли захочет её долго ждать.

– Ох, святой Марк поил даже ядовитую змею молоком, но и это было не так великодушно как то, что мне сейчас… – страстно выкрикивал Хаун развернувшись и начав собирать завтрак в пару глиняных мисок.

– Он что, повар? – шёпотом спросила Асми у страшей товраки.

– Представь себе. Я говорила, что ему надо было стать актёром, сейчас бы уже собрал целую толпу богатых покровителей своего таланта.

Хуан вернулся довольно быстро, с двумя простыми глиняными мисками, в которых лежали хлеб, сыр и оливки, еда простая, но вкусная и сытная.

– В театре, всё насквозь фальшивое, а мои чувства всегда самые искренние, но такой как ты этого никогда не понять – снова произнёс Хуан страстную фразу и удалился к своим кастрюлям.

Асми вопросительно посмотрела на Панту, но та в ответ только махнула рукой в сторону и закатила глаза.

– Не обращай внимания. Кстати, как тебе оливки?

– Спасибо, очень вкусно. – ответила Асми, уплетая завтрак