Этого Алиса уже не выдержала. Она стряхнула карты на пол, прицельно плюнула на прилавок и гордо удалилась с непокрытой головой.

А вслед ей неслось залихватское, но омерзительное пение Безумного Шляпника:

– Наде-е-е-ену я белую шляпу-у-у-у!

Поеду-у-у я в город Ана-а-апу!

И там я всю-ю жизнь пролежу-у-у,

На солё-ё-ё-ном, как вобла, пляжу-у-у!

Элли с Тотошкой шли по дороге, вымощенной жёлтым кирпичом. Справа шелестело, жалуясь на правительство, пшеничное поле. Внимание Элли привлекла бесформенная фигура, торчащая посреди поля на палке.

– Здорово, чучел! – вежливо поздоровалась Элли.

Чучело прохрипело что-то невнятное.

– Как здоровье, спрашиваю? – добавила Элли.

Чучело хрипло завыло и стало извиваться на палке.

– Я тебе не птичка, ты меня-то не запугивай, чучел.

Сидевшая неподалёку ворона вспорхнула Элли на плечо:

– Никого он не запугивает, – каркнула она.

– Так вроде он пугало. Положено ему, не?

– Он здесь не в качестве пугала, – ухмыльнувшись, объяснила ворона. – Это его казнят.

– В смысле? – удивилась Элли.

– Да в каком хочешь смысле. Он, понимаешь, в Изумрудном городе пытался тихонько камушки драгоценные из стены выковырять. Попался страже. Вот наш Великий Гудвин, да удлинится бесконечно его борода (или что он там себе удлинить захочет), и велел его на кол посадить.

– Да ты, приятель, урка, оказывается, – обратилась Элли к пугалу.

Пугало захрипело ещё сильнее и стало извиваться. В результате оно насадилось на кол ещё глубже.

Элли подумала и решительно сдёрнула пугало с палки.

– Спасибо, – чуть отдышавшись, прокашляло пугало.

– Спасибо в постель не затащишь и на винт не зальёшь, – рассудительно заметила Элли. – Короче, чучел, пойдёшь с нами. Должок за тобой.

***

– Ба-гар-ра! – напевал Людоед, затачивая огромный кухонный нож.

– Чтоб ты мной отравился, папуас недоделанный! – от всей души пожелала ему Элли, безуспешно пытаясь выкрутиться из верёвок.

– И не таких едал, – зевнул Людоед. – Пойду посплю. Потом буду тебя готовить с базиликом в сырном соусе. Ба-гар-ра!

Страшила с Железным Дровосеком в это время уже пробирались в замок. Ниндзя из них были, конечно, никудышные, особенно Дровосек, который громыхал так, что мог бы разбудить и мумию фараона. Едва друзья успели развязать Элли, как Людоед проснулся и ринулся в погоню.

– Ба-гар-ра! – ревел он, размахивая дубиной. – Не уйдёте, расхитители чужих холодильников!

Внезапно Страшила бросил ему под ноги спёртую с кухни бутылку с подсолнечным маслом. Людоед растянулся на каменных плитах замкового двора. Дровосек резко шагнул вперёд, взмахнул топором и располосовал Людоеда аккурат по вертикальной осевой линии.

– Ну, ты крутой! – восхитилась Элли.

Железный Дровосек не отвечал. Он замер, держа топор, и как-то странно зажужжал.

– Эй, ты чего? – обеспокоенно спросила Элли.

Дровосек медленно повернулся к друзьям. Элли ахнула. Левый глаз Железного Дровосека полыхал красным светом, стальные пальцы, стиснувшись на топорище, превращали его в труху.

– I’ll be back!!! – произнёс Железный Дровосек каким-то чужим голосом.

– Дровосекушка, миленький, успокойся, – защебетала Элли. – Всё в порядке, всё хорошо, мы победили, а ты вообще герой и молодец. Возьми на полке сникерс и больше не пугай нас так.

Железный Дровосек медленно приходил в себя. Красное свечение угасало, а на железном лице проступала так знакомая всем добрая улыбка.

– Это что с тобой было? – спросила Элли. – Ты что-нибудь помнишь?

– Цифры… – пробормотал железный Дровосек. – Очень много цифр… Впрочем, не знаю.

– Ладно, проехали, – кивнула Элли. – В путь!