— Потому что послезавтра мы можем оказаться где-нибудь на Лазурном берегу.

Нелли оценила ответ, помолчала с минуту и широко развела руки в стороны.

— Вот видите, Александр Иванович, — значит, завтра. Но вам же теперь придется взять на себя и все, что касается оформления, всю эту юридическую казуистику. Впрочем, доверенность и прочие необходимые документы вы получите уже завтра. Приезжайте в Питер, вот адрес. — И она протянула молодому человеку свою визитную карточку, отпечатанную на золоченом пластике.

В мире большого бизнеса нет места кадровикам из отставных полковников, решающих твою судьбу, там есть хозяин (или хозяйка), говорящие «да» или «нет». Вот что понял из всего происшедшего Александр Иванович Затопин, еще недавно молодое дарование, обуреваемое мечтами о возрождении красоты, а ныне мелкий чиновник, подписывающий и перекладывающий с места на место никому не нужные бумажки. Удача сама прыгнула ему в руки в лице этих новых буржуев. В конце концов, что бы с ними ни произошло когда-нибудь потом, а маленький дворец княжны Малаховой его стараниями обретет вторую жизнь. И потомки однажды скажут ему спасибо…

Он проводил глазами сверкающий алыми огнями заграничный автомобиль и, вздохнув, еще не веря своему счастью, отправился в контору подбирать документы, которые понадобятся ему во время новой работы…

А в «пежо» тем временем шел свой разговор.

— Ты не поторопилась? — без всякой обиды на то, что его «женили», спросил Сергей.

— А ты против? Так бы сразу и сказал.

— Нет, что ты… — пошел на попятный Сергей. — Я просто не был готов к столь скоропалительному решению… И потом, я думал, что мы с тобой просто въедем в красивый дом, где все уже стоит на своих местах, а нам останется лишь осваивать многочисленные ложа — под балдахинами и без оных — как понравится. А здесь, вижу, и конь не валялся… Откуда эта идея?

— Ты не поверишь, — хмыкнула Нелли, — мне подсказал ее Саблин.

— Когда? Теперь уже, после возвращения из Франции?

— Ну познакомились-то мы гораздо раньше, еще в Париже… — как-то не очень охотно отозвалась Нелли. — Но то знакомство ни к чему не обязывало…

— А что же, значит, появились уже и обязательства? — с иронией спросил Сергей. Этакое партнерство его никак не устраивало. Хотя та же Нелли высказалась по поводу бывшего губернатора Санкт-Петербурга вполне однозначно.

— Нет, и, пожалуйста, не мечи искры, нечего ревновать. У нас не только ничего не было, но и не могло быть. Хотя должна тебе заметить, что если бы не его болезни…

— Он что, сифилитик?

— Нет, — живо откликнулась Нелли, — и даже не филателист! У него сердечная недостаточность, причем в ярко выраженной форме. Ему вообще ничего нельзя делать. А он книги пишет, выступает, занимается политикой…

— Ага, и чего ж это он с таким «здоровьем» в губернаторы-то метит? Я слышал, он собирается всерьез выдвигать свою кандидатуру. И это после того, как его с треском посадили на предыдущих!

— Ну мне он говорил, что это как раз у Алексеева и было нечисто. Что Москва и местные бывшие партийные кадры вкупе с питерским криминалом завалили его кандидатуру. А то бы прошел.

— Как же, как же… Знаешь, расскажи-ка мне о нем, что он за человек? — Сергей спросил без всякой задней мысли, просто чтобы поддержать беседу в длинной дороге. Потому что никаких решительно симпатий к этому известному демократу, одному из основателей демократического движения, Сергей, как и всякий бывший военный, как большинство из них, ни малейшего почтения да и вообще какого-либо пиетета не испытывал. Просто спросил, а Нелли стала рассказывать, совершенно не придавая значения своему рассказу.