По всей видимости, участие архимандрита Игнатия было на этой стадии уже чисто номинальным, хотя имя его по-прежнему стояло на первом месте. Признавая, что Игнатию принадлежала первоначальная идея, архитектор-строитель отмечал: «Проект составлен всецело академиком Альфредом Парланд». Игнатий пытался отстаивать свой приоритет, указывая, что реализация замысла опиралась на сочиненные им план и фасад[89]. Но это утверждение относилось к предыдущему этапу проектирования. В дальнейшем архитектор все больше отходил от совместного конкурсного варианта.

Торжественная закладка храма состоялась в Высочайшем присутствии 6 октября 1883 года. Инструменты для закладки поднесли Александру III на резном блюде с изображением плана церкви, выполненным известным мастером В.П. Шутовым по рисунку А.А. Парланда. В основание храма положили гравированную доску с надписью, свидетельствовавшей о соавторстве архимандрита Игнатия с зодчим.

Между тем, доработка проекта продолжалась еще несколько лет. 28 марта 1885 года Парланд представил детально разработанный вариант. В дальнейшем проект снова корректировался, и лишь 1 мая 1887 года Александр III утвердил его «в окончательной редакции».

В итоге сооружение лишилось того пространственного размаха, которым отличался замысел 1883 года, зато стало более собранным и цельным. Столпообразный объем над «памятным местом» сохранил функцию монумента и одновременно превратился в колокольню. От эскизных предложений Игнатия осталось столь немногое, что нет оснований считать его соавтором осуществленного произведения. Композиционный строй храма выдержан в едином стилистическом ключе, отвечающем образам русского зодчества XVII века. Мы видели, что, начиная работу, Парланд не имел столь четкой программы, она сложилась в процессе проектирования, когда, под воздействием витавших в воздухе идей, архитектор стал адептом концепции «русского ренессанса».

Л.Н. Бенуа отмечал «поразительный рост и развитие нашего национального самобытного искусства <…> под высоким покровительством императора Александра III, столь чутко относившегося ко всему русскому»[90]. Вариант русского стиля, ориентированный на прообразы XVII века, стал наиболее распространенным в строительстве 1880-1890-х годов. Среди его главных представителей – Н.В. Султанов, Н.Н. Никонов, А.Н. Померанцев, М.Т. Преображенский, А.И. фон Гоген. Данный вариант потеснил, но не пошатнул позиций неовизантийского стиля, широко востребованного во всей Российской империи. В Петербурге в его русле работали А.И. Томишко, Н.Н. Никонов, Вас.А. Косяков.

Документы и публикации тех лет позволяют достаточно подробно проследить историю сооружения и отделки храма Воскресения Христова.

А. А. Парланд. Храм Воскресения Христова. 1890-е гг.

К моменту утверждения окончательного проекта строительство было уже в разгаре. В 1883-1886 годах проводились подготовительные и земляные работы. Слабый грунт у кромки канала потребовал сооружения в 1886-1887 годах прочного фундамента из бутовой плиты на сплошной бетонной подушке толщиной 1,2 м, что явилось интересным техническим новшеством. После этого началась облицовка гранитного цоколя (закончена в 1889 году изготовлена скульптурной мастерской Г. Ботта) и стен из кирпича, поставлявшегося заводом «Пирогранит» (город Боровичи Новгородской губернии), а затем – пилонов из бутовой плиты на гранитных основаниях. Здание намеревались завершить в течение 1889-1890 годов, но строительство затянулось.

Тогда же разразился скандал, связанный с присвоением казенных средств конференц-секретарем Академии художеств П. Исеевым. Существует версия, будто из-за этой растраты, допущенной президентом Академии и председателем комиссии по сооружению храма великим князем Владимиром Александровичем, пришлось отказаться от возведения отдельно стоящей колокольни и галереи