– У Бати был сын Степан, мы вместе занимались боксом и росли, как родные братья. Так вот он пошел дальше меня и стал заслуженным мастером спорта и чемпионом Европы. Он и сейчас продолжает тренировать пацанов в свободное от бизнеса время и за счет своих средств содержит спортивную школу. Благодаря ему, я получил в детском доме прозвище – сын лейтенанта Шмидта, которое шлейфом протянулось через всю мою жизнь. С соревнований мы привозили всякую всячину: жвачку, фломастеры и прочую мелочевку. Так вот я умудрялся продавать пацанам жеваную жвачку по рублю, использованные фломастеры по трешке, поношенные майки по червонцу, и у меня всегда водились деньги. В один прекрасный день Степан прочел «Золотого теленка» и принес эту книгу мне, впоследствии ставшую моим талисманом. И во всеуслышание произнес:

– Держи, очередной внебрачный сын лейтенанта Шмитко. С этого момента это прозвище прилипло ко мне, как банный лист к заднице. И самое интересное, все совпадало: Батя был старлеем, и фамилия Шмитко очень походила на Шмидта, ну а я уже тогда умудрялся деньги качать из воздуха. Да, и армейские годы, и последующая гражданка прошли для меня с этим культовым прозвищем, хотя в глаза говорить никто не решался, но за спиной шептались, приклеивая мне этот ярлык. Я верю в предначертание судьбы и вписываемые в нее слова, буквы и цифры. У меня по жизни выпадают шестерки, а буква «ш» постоянно рядом со мной. Армия и война сопровождалась словами шторм, шеврон, шинель, шомпол, штык, штурм, шакал, Шали, Шамиль, Шариат. Гражданка:-Шуя, Шуйский, Шмитко, Шмидт, шляпа, шарф, шахматы, Шанхай, Швейцария. Ну, а зона:- Шансон, шконка, шизо, шаха, шмон… Так что ничего просто так с нами не происходит, нашей судьбой управляет Бог, а присматривают за нами глаза наших предков.

В кухне стояла гробовая тишина, даже собаки, вышедшие из комнаты послушать рассказ незнакомца, застыли в проходе, открыв пасти и не отводя глаз от рассказчика. Наступил всеобщий столбняк, как будто кто-то нажал на стоп-кадр. Немое кино продолжалось недолго.

– Да, Князь, я, конечно, предполагал, что ты не от мира сего, но даже мое воображение близко не придвинулись к реалии. Браво, Боже, ты услышал мои молитвы! – вознеся глаза к потолку, запричитал Сергей.

Все оживились, как будто политые холодным душем, куда только хмель подевался. Каждый стал рисовать мысленно картинки будущей жизни во главе с таким вундеркиндом, кто о чем мечтал, неожиданно всплыло, как наяву.

– Это стоит обмыыыыыть! – потянувшись за бутылкой, с неподдельной радостью в голосе почти пропел Золотой. Собутыльники, потерев руки, подставили стаканы. Князь налил себе порцию виски и тоже ударился в религию:

– Дай Бог, не последнюю, но и злоупотреблять больше не будем.

– А у нас в Питере тоже есть набережная и мост имени лейтенанта Шмидта, – как будто просвистел, икая, захмелевший Чудодей.

– Вот придурок! – тут же оборвал его Золотой, выписывая приятелю смачную затрещину, приговаривая при этом:

– Подзатыльник – это самый традиционный и испытанный способ передачи информации от поколения к поколению.

Князь, улыбаясь и прикуривая очередную сигарету, ответил Гудвину на его экскурсионную справку:

– Значит, стоит посетить столь исторические и значимые для меня места.

Глубоко вдохнув табачного дыма, тут же закашлялся, и даже этот казалось бы незначительный казус предприимчивый Гуру незамедлительно перевёл в чью-то выгоду:

– Много людей обратили золото в дым и только владельцы табачных фабрик обращают дым в золото…

Затем заслушали следующих лекторов поочередно. Чудодей оказался самым умным среди всех. За его плечами было два высших образования, владение тремя иностранными языками почти в совершенстве. Кандидат технических наук, лауреат премий, просто киборг электроники и компьютеризации, хакеры по сравнению с ним грудные дети. Заработал год поселения за проникновение в базу данных какого-то крутого банка. Потерял семью, соответственно попал на паперть алкоголя, но мозг не утратил. Кстати, его имя Филипп, он самый молодой среди всех, чуть старше возраста Иисуса Христа. Шура-Лом, он же по паспорту Александр, был чуть попроще и постарше Филиппа, закончил металлургический институт, имел собственные довольно-таки крупные базы металлопроката и приемные пункты втормета, его история практически под копирку похожа на рассказ Петра. Тоже компаньоны, тоже кинули со всеми вытекающими последствиями. Но вот на фигуре Сергея стоит заострить особое внимание: бывший мент, опер, капитан милиции был уволен за связи с преступным миром и посажен с модной формулировкой «оборотень в пагонах». Отсидел три года и вернулся к пустому корыту: жена ушла, прибрав все, что было нажито непосильным ментовским трудом. Поселился у больной матери, которая вскоре умерла, скорешился с Филиппом и Александром и сегодня встретил Петра, еще одно недостающее звено в цепочке жизненных неурядиц.